Читать онлайн «Противостояние. Книга первая (СИ)» автора Сан Тери — RuLit
Сухая пыль из-под ног, ветер с песком. В такие мгновения кажется, что время замедляется, отстукивая секунды вечности.
Скользящий сталью крик клинка. Вспышка. Ещё одна.
<b>УДАР.</b>
Воспоминания приходят непроизвольно. Словно тающие искорки костра, или летящие светлыми крыльями мотыльки. Множество воспоминаний.
Говорят, на пороге смерти перед глазами человека проносится вся жизнь, а у меня — только осколки, связанные с Алисси. Вспышки света, бликующие на лезвии.
<i>»… Солнечный зайчик медленно скользит по деревянной стене. Колышутся шёлковые занавески, пропуская майский сквозняк…»</i>
<b>УДАР</b>, снова <b>УДАР. </b>
Солнечный зайчик умер, разбитый танцем меча.
Искры летят от соприкосновения железа. <b>УДАР</b>, блок, толчок, <b>УДАР</b>, перекрестье, откат назад. Короткий полёт в атаке движений, следующих друг за другом.
Мы парим с тобой всего лишь секунду. Две птицы, висящие над миром, белые голубки, крылом к крылу на вершине бесконечности.
<b>УДАР — УДАР — УДАР.</b>
Ходим по кругу, вытаптывая ногами редкую траву с песком. Упрямо сжатая линия рта без надежды на перемирие.
<b>УДАР.</b>
Страстно целуются мечи – словно неистовые любовники, впивающиеся друг в друга сталью, — жадно грызутся лезвиями.
Вспышка. <b>УДАР.</b> Скользит железо. Бешеным лязгом гудят клинки, поют, приветствуя битву песней смерти.
<i>Сможем ли мы насытиться этим? Остановиться? Безумие. </i>
<b> УДАР. </b>Снова <b>УДАР. </b>
Глаза в глаза, вцепляясь друг в друга бешеными зрачками.
<i> О да, Алиссин, ты помнишь эту кипящую страсть?</i>
Тяжёлое дыхание срывается с губ, обжигая лицо.
Скользящий выпад. Уход в сторону. Шаг, разворот, атака по косой.
Лория парирует мгновенно. Обводит, пытаясь использовать обманку и сделать подсечку, но приём не проходит. Бью в колено подкованным сапогом, заставляя утечь инерцией вслед за клинком, и почти бездумно принимаю кинжал наручем, скрытым шёлковой манжетой запястья. Щёлчок пружины активирует когти. Провожу круазе, но Алиссин успевает сделать откат, прежде чем стальная лапа выбьет оружие и порвёт плоть.
<i>Я тоже подготовился, Алиссин, пришёл на эту битву не с пустыми руками. </i>
Синее небо над головой. Сумасшедшая драка. Песня, задающая ритм, танец крестьянок и отблеск костров в памяти…
«Жаркая южная ночь. Мы, обнявшись за плечи, выплясываем под дудочки пастухов, выделываем ногами кренделя.
Трам-па-па.
Слетают тяжёлые ботинки. А ты хохочешь, словно сумасшедший, сверкая белыми зубами. Я впервые видел, чтобы ты смеялся так искренне, легко, по-настоящему. В тот день ты был живым, Алиссин. А потом я убил нас. Ты ещё не знал, что мы мертвы, а я — знал. Знал сразу после твоих слов. Признания, разодравшего пополам.
Венок белых звездочеев на голове, прыжок через костёр. Травинка, волнительно зажатая твоими губами. Я не стал её отбирать, накрыл своими – попробовать… Забрать летний вкус на память.»
<b>УДАР — УДАР — УДАР. </b>
Росчерк лезвия – вспышка памяти…
.
========== Пролог (продолжение) ==========
..Май бессовестно выхолаживает комнату зелёным сквозняком, угрожает простудой, заглядывая солнцем через развевающиеся занавеси.
Тёплые пальцы Алиссина безбрежной нежностью рисуют письмена на моей груди. Поразительный контраст между внешней отстранённостью и внутренним содержанием. В такие моменты мне всегда хочется спросить: о чём он мечтает, погружённый в собственную даль? Загадочный, холодный, далёкий, как синие звёзды в зимнюю ночь.
Каждый день мы встречаемся здесь — в полутёмной комнате, выходящей окнами на восток, в сторону океана. Слушаем шум прибоя.
Колышутся тонкие нежно-лиственные занавески, принося с собой запах моря и крики береговушек. На полукруглом балконе жаркое солнце вытапливает слюду из мозаичного пола, а здесь, в комнате, всегда царит полумрак и прохлада.
Ты не любишь света, мой сумеречный Алиссин. А я люблю, очень люблю, но он не отвечает мне взаимностью.
<i>Время. </i>
Лория поднимается с кровати; стремительно, как суровая стальная стрела. Накидывает одежду в молчании, изредка зыркая на меня полувопросительным взором. Не понимает, глупый, что я любуюсь им: темноволосым, сильным, изящным, с тонкой талией и широкой линией плеч. Мышцы перекатываются и играют при каждом движении, инквизитор будто состоит только из мышц; но сам — худой, жилистый; на теле — ни грамма жира, один лишь сухой рельеф.
Лория заканчивает одеваться: застёгивает рубаху, повязывает шейный платок.
Я слежу за уверенными движениями чужих пальцев, а изнутри — при воспоминании о том, как нежны и пронзительно чувственны они могут быть, — накатывает жаркая волна. Насколько трепетно способны вылепить лаской каждый сантиметр тела, насколько сладко и мучительно умеют истязать часами, заставляя гортанно всхлипывать. Инквизитор даже в постели остаётся ведьмачьим палачом, просто это слово приобретает совершенно иной смысл, чарующий оттенок острейшего, до крика, удовольствия.
Лория накидывает колет, наводя последний штрих, перед тем как исчезнуть, раствориться в начинающемся вечере.
Ни поцелуя, ни словечка напоследок.
Словно два разных человека. Алиссин в постели – сверкающий ураган нежности и страсти, и Алиссин в жизни – каменная, некуртуазная бесцеремонность, под которой прячется мучительная неловкость, боящаяся собственной самости.
За эти дикарские манеры временами хочется хорошенько отходить любовника кочергой по спине и выкинуть пинком за дверь, швырнув следом сапоги. Но бывают вещи, которые бесполезно объяснять. Приходится понимать и принимать их такими, какие есть, или учить — незаметно, постепенно, вдумчиво. Моя синяя снисходительность следует за Лорией по комнате движением глаз, жадно вбирающих в себя каждую мелочь, деталь, образ оставшегося перед разлукой послевкусия. Я не пытаюсь задержать его. Не пытаюсь говорить лишних слов. Перехватываю в дверях, резко развернув его к себе одним движением, и целую, вкладывая в эти незамысловатые действия всё, что следует вложить.
Во взгляде Лории детской беспомощностью цветут стальные анемоны настороженности. Провожу ладонью по небритой щеке, поправляю сбившуюся линию отложного воротника, стряхиваю с тёмных волос невидимую пылинку.
«Не прощай. До встречи».
Улыбаюсь, когда Лория испуганно шарахается за дверь, спасаясь от проявлений чувств бегством — как рыбка, завидевшая сеть рыбака или удочку. <i>Хочется верить, что приманка оказалась достаточно соблазнительной. </i>
www.rulit.me
Противостояние. Книга первая (СИ) — Сан Тери
Просмотров: 3936
Игрушка олигарха (СИ)
Альмира Рай
Он давний друг семьи. Мужчина, чей взгляд я не могу выдержать и десяти секунд. Я кожей ощущаю…
Просмотров: 3906
Покорность не для меня (СИ)
Виктория Свободина
Там, где я теперь вынужденно живу, ужасно плохо обстоят дела с правами женщин. Жен себе здесь…
Просмотров: 3878
Всё, что было, было не зря (СИ)
Александра Дема
Очнуться однажды утром неожиданно глубоко и прочно беременной в незнакомом месте, обзавестись в…
Просмотров: 3243
Строптивица для лэрда (СИ)
Франциска Вудворт
До чего же я люблю сказки… Злодей наказан, главные герои влюблены и женятся. Эх! В реальности же…
Просмотров: 3208
АН-2 (СИ)
Мария Боталова
Невесты для шиагов — лишь собственность без права голоса. Шиаги для невест — те, кому нельзя не…
Просмотров: 2769
Соблазн двойной, без сахара (СИ)
Тальяна Орлова
Брутальная романтика, или два зайца под один выстрел. Да, черт возьми, мне нужна эта работа! Один…
Просмотров: 2759
Домовая в опале, или Рецепт счастливого брака (СИ)
Анна Ковальди
Он может выбрать любую. Магиня-огневка, сильнейшая ведьма, да хоть демоница со стажем! Но…
Просмотров: 2462
Моя (чужая) невеста (СИ)
Светлана Казакова
Участь младшей дочери опального рода — до замужества жить вдали от семьи в холодном Приграничье под…
Просмотров: 2341
Тьма твоих глаз (СИ)
Альмира Рай
Где-то далеко-далеко, скорее всего, даже не в этой Вселенной, грустил… король драконов. А где-то…
Просмотров: 2302
Он рядом (СИ)
Фора Клевер
Утро добрым не бывает… В моем случае оно стало просто ужасным! А всему виной он — лучший друг…
Просмотров: 2144
Вдруг, как в сказке (СИ)
Александра Дема
Очнуться однажды глубоко и прочно беременной в незнакомом месте – это ли не счастье? Особенно, если…
Просмотров: 2107
Графиня поневоле (СИ)
Янина Веселова
Все мы ищем любовь, а если она ждет нас в другом мире? Но ведь игра стоит свеч, не так ли?…
Просмотров: 1999
Невеста из мести (СИ)
Елена Счастная
В королевстве Азурхил великое событие: рано овдовевший правитель ищет себе новую жену. Со всех…
Просмотров: 1772
Между двух огней или попаданка планеты Пандора (СИ)
Anastasia Orazdyrdieva
Я обычная девушка учусь на втором курсе юрфака . Живу вполне обычно, но однажды все пошло не так…
Просмотров: 1605
Твои грязные правила (СИ)
Виолетта Роман
Я не хотела, но он заставил… Искусный манипулятор, ему плевать на жизни других. Я думала, что…
Просмотров: 1530
Невеста из проклятого рода 2
Кристи Кострова
Проклятие снято, и моя магия свободна. Однако появилась новая проблема: стихии выдали меня замуж,…
Просмотров: 1478
Хищник цвета ночи (СИ)
Татьяна Серганова
Мой начальник красив, умен, обворожителен. А еще Ник Н’Ери хищник, привыкший получать то, что…
Просмотров: 1417
Помощница лорда-архивариуса (СИ)
Варвара Корсарова
Своим могуществом Аквилийская империя обязана теургам, которые сумели заключить пакт с существами…
Просмотров: 1379
Черная кошка для генерала (СИ)
Валентина Елисеева
Что делать, если вас оболгали, крупно скомпрометировали, а теперь принудительно волокут к алтарю…
Просмотров: 1340
Деревенская сага. На круги своя, или под властью желания (СИ)
Степанида Воск
Расул — молод, сексуален, богат. Он устал от шума большого города и жаждет новых впечатлений.…
Просмотров: 1182
Книга правил (ЛП)
Блэквуд Дженифер
Несколько правил, которые должны быть нарушены.Руководство по выживанию второго помощника Старр…
Просмотров: 1159
Мой снежный князь (СИ)
Франциска Вудворт
Вы никогда не задумывались, насколько наша жизнь полна неожиданностей? Вроде бы все идет своим…
Просмотров: 1153
Уютная, родная, сводная (СИ)
Наталия Романова
Всё смешалось в голове, перепуталось, прошлое и настоящее, о будущем Марк не думал. Воспоминания о…
Просмотров: 1137
Пламенное сердце (ЛП)
Джоанна Блэйк
Я тушу пожары всю свою жизнь. Я чертовски хорош в этом. Я известен своей храбростью, мужеством и…
Просмотров: 982
Орхидея для демона (СИ)
Наталья Буланова
Что может быть проще для двух ведьм, чем приготовить зелье? Да раз плюнуть! А вот доставить его до…
Просмотров: 961
Оборотень по объявлению. Альфа ищет пару (СИ)
Наталья Буланова
Станислав Суворов, альфа стаи волков, уверен – он легко найдет девушку, которая, как показали…
Просмотров: 916
Академия Межрасовых отношений. Дри Ада (СИ)
Светлана Рыськова
Когда я убежала из дома и поступила в Академию Межрасовых отношений, то расслабилась, считая, что…
Просмотров: 868
Василиса Прекрасная (СИ)
Светлана Суббота
Говорят, что Время отлично лечит. В принципе да, но прайс у него — поражающий, такой что волосы…
itexts.net
Читать онлайн книгу Противостояние. Книга первая (СИ)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Назад к карточке книгиЛория не пожелает меня щадить, а я не приму пощады. До этого дня мы с ним дрались всерьёз, но ни разу он не бился со мной вот так, добавляя в наш поединок пряную ноту собственной ненависти и желания уничтожить. Раздавить гадину, положить конец всему.
С радостью умру от твоей руки, сердце моё.
За возможность быть с тобой это совершенно ничтожная плата. Видят мои проклятые боги, никакой жизни не жалко. Дай только наглядеться на тебя напоследок, сокровище моё. Налюбоваться тобою дай.
Вспышка меча, не успеваю отбить. Короткая резь в плече. Кровь растекается алой розой, рана неглубокая, но в бою любая царапина – помеха.
Светлыми васильками вспыхивают глаза.
Помнишь, Лория: это оно, то самое чувство. Тебе тоже нравится вкус крови, любовь моя, я знаю. Ты сегодня много её получишь, моей и своей.
Встречная атака. Блестящая комбинация, обманный манёвр.
Лория ведётся. Попадается на эту уловку, непроизвольно опускает меч книзу, ожидая удара в ноги.
Под чёрно-белой формой инквизитора прочная кольчуга, позволяющая быть беспечным, и я, как никто другой, знаю, что мечом не пробить. Впрочем, и не пытаюсь. Выпрямляюсь пружиной и молниеносно наношу ответную пощёчину удара в голову. Удерживаю клинок на выверте запястья, превращая атаку в унизительный, жалящий порез, очень точно рассчитав хирургию движения, до миллиметра. Ни больше ни меньше – ровно столько, сколько требуется.
Не хочу, чтобы эта царапина зажила, и она не заживёт. На твоей щеке навсегда останется след, мой шрам на память, часть меня.
Тебе пойдёт, не переживай, шрамы украшают лица мужчин.
Моя первая победа за сегодня. Я мог убить тебя, сердце моё, но…
Предпочитаю растянуть собственную рваную агонию.
Жарким пульсом отдаётся в нас неистовство пылающей страсти боя.
Мы живём сражениями. Танцуем клинками, дышим движением и экстазом внутри. Два яростных демона войны.
УДАР– УДАР – УДАР.
Вспышка памяти на клинке.
Помнишь нашу встречу? Первый раз, без масок, в местечке, удивительно похожем на это селение, на городской площади в базарный день.
Я шёл за покупками – убийцы тоже имеют привычку есть. Ты шёл за покупками – и инквизиторам она не чужда. Банальней не придумаешь. Пара кочанов капусты, пучок редиски в корзинке, соломенная шляпа, закрывающая лицо от палящего южного солнца.
Но когда случилась эта встреча, столкновение двух человеческих центров, наш мир словно остановился, сошёл со своей орбиты, а потом начал крутиться заново, совершая причудливые и непонятные зигзаги. Он перестал понимать «в какую сторону». Перестал различать: верх или низ, чёрное или белое. Утратил представление о том, чего желает на самом деле.
Всё наше стало принадлежать только нам двоим.
Безразличным сделалось – кто из нас светлый, а кто тёмный, кто наёмный убийца храмовой гильдии, а кто сражается во славу богини-праматери и рыцарей храма. Мы с тобой оба – проклятые ангелы.
Но когда мы принадлежим друг другу, становится неважно, что происходит вокруг, что творится в этом чёртовом мире, где такие, как я, объявлены выродками и тварями просто по факту рождения, а задача таких, как ты, – находить и убивать всех, кто похож на меня.
Глупо, наивно с моей стороны оказалось поверить в твою любовь. Дать себе право на счастье, поставить тебя на вершину пирамидки душевного благородства, допустив, что так может быть. Что это действительно неважно для тебя, и ты поймёшь, что это неважно. Что я важнее, ты важнее, мы – важнее. Что, выбирая между миром и нашими отношениями, мы выберем нас.
Однако у нас никогда не было отношений, просто несколько схематичных линий, нарисованных на песке, придуманный иллюзией домик. Стоило налететь первой волне, и не осталось ничего, ни следа… ни единой капельки тепла, ни малюсенькой крошечки слюды…
Километры признаний, вычерчиваемых твоими пальцами на моей коже, – всё оказалось ложью. Я стал тебе ненужен. Дверь захлопнулась, перед носом стена. Ты за шкирку вышвырнул меня из своей жизни, даже не посчитав нужным отходить кочергой или вернуть сапоги. Ты был – тебя нет.
Мне не осознать этой перемены, слишком непонятная математика, Алиссин. И я не хочу решать подобные задачки. Ведьмаче не умеют так считать; может, поэтому инквизиторы не считают нужным с ними считаться.
Лория стоит напротив, но его нет; для меня больше нет. Это хуже, чем просто знание, от такого не хочется жить.
А хочется – схватить его за плечи, начать трясти, этого ледяного, незнакомого мне чужака, и кричать, кричать:
«Вспомни меня, вспомни, Алисси! Может, ты заколдован? Враги наложили на тебя чары забвения, мне их не преодолеть. Так помоги мне, слышишь, помоги мне расколдовать тебя! Один я не справлюсь. Я готов драться за тебя, Алисси. Скажи, и я буду за тебя драться. Отвоюю тебя у твоего господа бога, даже если сейчас не знаю способа, как расшифровать это заклинание, и мне приходится биться – с тобой и с собой. Но дай мне один крылатый шанс, и я придумаю. Успею что-то изобрести».
УДАР.
Я принимаюсь говорить. Трепать языком во время боя – безумие чистой воды. Потеря концентрации – моментальная смерть, но я заставляю себя прорвать плотину молчания и обиды. Проклятый тебя раздери, Алиссин, не будь сукой!
УДАР.
– Не поступай, так со мной, Алисси. Ты злишься сейчас, ты имеешь право…
Лория в ответ взрывается такой яростной атакой, что мне приходится заткнуться, отступая и защищаясь, позволяя теснить себя в сторону деревьев и виднеющихся за ними палаток.
Скоро представление закончится. Мы поступили опрометчиво, назначив этот день, выбрав этот пустырь – обычно безлюдный, но сегодня праздник. Просто в момент гнева голова не думает, а потом отступать стало поздно.
Лория швырнул мне вызов, и любая надежда, что я позволю себе его не принять, тщетна.
Мне казалось, это возможность поговорить, достучаться, расставить все точки, когда правда стала известна.
Лория так быстро удрал от меня в прошлый раз, что я и глазом моргнуть не успел, растерялся совершенно, не понимая, что делать.
Бежать за ним?
О, проклятые боги, да куда бы я побежал? В Илларию, за своим инквизитором? Палачам в лапы? Может, это смогло бы утешить его ярость, а мою… Мою чем утешать?
Узнать, что твой любимый пытал тебя собственными руками, а потом продолжить жить с этим…
Понимает ли он, через что я прошёл? Понимаю ли я, через что заставил его пройти?
Хочу вцепиться в свою обиду зубами, ехать за ней по полу и орать по-детски:
«Мне хуже, чем тебе, больнее в миллионы раз, только я скорее сдохну, чем позволю тебе увидеть это, понять такую правду. Не могу рассказать её, понимаешь? О ней нельзя знать. Я не дам её тебе, Алиссин, люблю тебя, люблю, и поэтому не отдам. Запытай меня до смерти во второй раз, но я продолжу смеяться тебе в лицо… Ты же всё равно не вспомнишь… Но и простить тебе этого я не могу, не могу… Понимаешь?»
Понимаю, что единственный способ заставить Алиссина слушать – выбить меч и победить.
А что дальше? Что мне ему сказать, что сказать, когда слов нет? Неужели смерть – единственный выход?
Воспаленные мысли скачут конями, бьют внутри черепа копытами, а тело действует бездумно, автоматически.
УДАР – УДАР…
Впервые мне не хочется прыгать для него щеглом на жёрдочке, не хочется быть ни одной из множества птиц.
УДАР.
Люблю – не значит прощаю всё.
УДАР.
Наша первая битва и первая встреча состоялись в храме Себастина. Первое свидание и признание одновременно.
УДАР.
Желаю приглашать тебя на свидания, Алиссин.
Давай заведём роман с этим городом? Жить в столице – модно и познавательно. Будем, обнявшись, гулять ночами, встречать рассветы, завтракать в кондитерской дядюшки По напротив окон гостиной. Пить чёрный кофе со сливками, заедать пирожными и дурачиться, спасаясь детством.
Хочу кормить тебя завтраками, будить по утрам жутко неприличным способом и вместе отправляться на утреннюю тренировку. После пробежки нырять в ледяную воду с моста за городом. Сражаться, а потом…
Я придумаю бесчисленное множество наших «потом», ты придумаешь бесчисленное множество наших «потом», мы поделим их пополам и выберем самое лучшее для осуществления.
« Давай поделим мир, Алисси?
Солнце тебе, небо тебе, звёзды тебе. Всё тебе.
А тебя – мне…»
Лория, раньше я просто жил, и меня всё устраивало. Возможно, в моей жизни не было каких-то вещей, но они мне и не требовались. Рядом с тобой я впервые задумался о том, что я их хочу. Они стали мне нужны. Ты стал мне нужен.
Но, в отличие от тебя, мне плевать на долг, честь, гордость, цвет, на все знаки мира. Нет у меня там, внутри, ничего святого. Нет, не было никогда и не будет.
Я просто выполняю работу, но вот впервые мне захотелось драться за то, что по-настоящему дорого, и я готов многим пожертвовать ради этого.
Но сложно доказывать другому человеку очевидную необходимость очевидных вещей. А вдруг для него они неочевидны? Между «правильным» и «правильным» выбирать всегда сложно.
У тебя честь, а у меня любовь. У тебя долг и блестящая карьера в ордене, а у меня – желание вместе свалить в другую страну и просто жить. Жить, как живут самые обычные люди. Мы – не обычные? Ну и что? Мы попробуем.
У меня хватит способностей укрыть нас обоих, спрятать так, что ни мой храм, ни твой орден не дотянутся. Заляжем на дно. Потом про нас забудут, и постепенно всё наладится, но это будет новый шанс, абсолютно новый поворот нашей истории.
Только тебе это всё не нужно. А что тебе нужно? Убить меня? Это тебя утешит? Сделает боль – меньше?
Почему вы, рыцари света, такие упрямые, словно тупые зацикленные кабанчики? Не видите дальше собственного носа, упираетесь в какую-то одну идею единственной извилиной – и всё, выхода нет.
Лория, я найду тебе выход. И выход, и вход, только перестань бросаться на меня, словно бык на красную тряпку. Прекрати рыть землю копытом, ничего, кроме отчаяния, ты там себе не нароешь. Вложи железо обратно в ножны и признай, что наша битва – безумие. Я люблю тебя. Ни твой орден, ни все твои отцы-настоятели, ни твои молитвы спасителю не заменят тебе меня. А я готов тебе заменить абсолютно всех. За одно твоё «ДА» луну с неба достану.
Не надо этих разговоров – о том, что, предав себя, перестанешь быть собой.
Себя люди не предают, предают они только окружающих, а душа человеческая собой никогда не поступится. Пока тлеет жизнь, не угаснет «искра создателя».
Ты перестанешь служить инквизиции, изменишься – и в голове ломка произойдёт. Я понимаю, нелегко всё бросить и перевернуть разом все двадцать лет своего мировоззрения, поняв вдруг, что, помимо чёрного и белого, в природе существует множество других цветов и оттенков. Ты переломаешься, а я не дам тебе сломаться; ты станешь новым, другим, и я буду любить тебя этим новым.
Выбери меня, Лория. Выбери меня, а не орден. Орден не умеет любить, и нет в мире собаки, более преданной, чем ведьмаче.
Мы меняем партнёрш и партнёров, словно перчатки, по несколько пар за сезон, однако, в отличие от вас, людей, не сомневаемся, ибо точно знаем. А когда встречаем свою единственную пару, это навсегда. Других не будет.
У меня есть ты, и нет места ни для кого другого, и я не желаю заключать рыжих компромиссов.
УДАР – УДАР.
Отчаянная ненависть в глазах Лории. Ни отзвука, ни отклика, не единого шанса переиграть.
… что мне сказать?..
Синим мхом зацветёт печаль, фиолетовая вода слёз сердца ведьмаче, но ты её не увидишь. Глубоко она цветёт, аконитовой травой под грузом тяжёлой земли.
Я отдаю правду проклятым богам и оставляю себе право в одиночку бродить между мирами. Всё своё заберу с собой и не выдам тебе ни крошечки, побуду жадным…
Чтобы узнать эту истину, бесполезно прижимать меня к стенке. Следует придумать что-то посильнее пыточных застенков Илларии. Но и на дыбе, и на огне, и калёным железом раздираемые, отупевшие от боли, соглашающиеся на всё… ведьмаче открывают бездонные глаза и смеются, презрительно сплёвывая на пол.
Они не рассказывают эту правду, уносят с собой секрет своего философского камня, прочим смертным неведомый и непонятный.
«Ведьмаче лгут, и у них нет души. Это известно всем, даже детям».
Часть меня навсегда осталась там, в душных застенках вашего святого господа; и чтобы увидеть правду, тебе придётся вытащить её оттуда, а это не под силу никому, даже проклятым богам.
Что тебе с моих синих глаз, когда все слова – ровно об стенку горох. Нельзя спасти того, кто не желает быть спасённым. Тащить тебя упирающимся волком за загривок, уберегая от самого себя… я могу… А потом?
В подвале тебя закрыть и держать, пока не сломаешься и не согласишься, что моя правда правильнее? Что я лучше знаю, что нужно нам обоим… Ты не сломаешься, да и я на такое не пойду. Ведьмаче отнимают жизнь, а не свободу выбора.
Ты или придёшь ко мне сам, или не придёшь вовсе… Но ты не придёшь. Сегодня всё закончится, сегодня решится всё…
Насмотрюсь на тебя, сердце моё ненаглядное, налюбуюсь тобой, до дна выпью в горе, и в радости.
УДАР.
– Остановись, Алиссин…
Безнадёжное, напоследок. Я и сам не верю, что это возможно.
– Умри, тварь.
Да будет так.
УДАР – УДАР – УДАР.
========== Глава 1. Артефакт Гунари ==========
Часть 1.
Нападение на храм. Артефакт Гунари. Встреча.
Не знаю, когда я полюбил его. Откуда это чувство пришло, где возникло, на чём зародилось, и что сделалось для него основой. Одного боя в храме оказалось достаточно.
Алиссин Лория не украл моё сердце, просто оно признало равного и, признав, сложило оружие добровольно.
В стылую октябрьскую ночь, когда небо трещало первыми морозами, а на улицах увядали жёлтые травы, мы напали на храм Вестайской богини по приказу магистра, решившего, что пора прижать спесивых церковников, слишком активно развернувших свою деятельность на востоке. Оставшиеся в живых кланы ведьмаче уходили в горы, некоторые объединялись и давали инквизиции отпор. В воздухе носилась угроза новой войны.
Королевство Фельчиора, утонувшее в крови и кострах, переживало смутное время. Время, когда любое проявление магии считалось смертельно опасным для жизни, а пропаганда и страх среди местного населения оказались настолько велики, что любая странность или инакомыслие немедленно карались смертью. По городам и весям шныряли ищейки-инквизиторы – верные слуги церкви. В их задачу входило отыскивать людей, обладающих зачатками дара. Тех, кого не убивали, отвозили в северную крепость – зловещую цитадель Илларию. Что происходило там, за замками и запорами, оставалось скрытым за семью печатями.
Церковь не афишировала свою деятельность, предпочитала действовать в тени, загребая каштаны из огня чужими руками, но паутина тайного влияния инквизиции распространялась повсеместно, охватывая практически все сферы жизни королевства.
Одной из таких тайн, об истинном предназначении которой знали лишь избранные, стало создание Ордена рыцарей богини-праматери. Именно со дня основания этого оплота веры церковь превратилась в страшную, неумолимую силу. Из стен ордена выходили бойцы и гончие инквизиции. Они не знали жалости и пощады: приученные убивать и владеющие магией слепые фанатики, выхолощенные пропагандой веры священники искореняли ересь во имя господа, а сама идея религии позволяла оправдать любые злодеяния.
Инквизиторы старались не привлекать внимания, однако – «ветер в кулаке не сожмёшь». Слухи об Илларии распространялись, подобно лесному пожару: тёмные, противоречивые и откровенно пугающие. Смею заверить, они не были беспочвенны.
Религия, призванная сеять любовь и смирение, вселяла ужас в сердца людей. Мало находилось безумцев, способных открыто критиковать церковь. Подобная смелость запросто могла обернуться обвинением в пособничестве колдовству, а пособничество, как известно, каралось смертной казнью через утопление или сожжение на костре. Огонь считался лучшим способом очищения от заразы, и его величество король Эдуард Решительный продемонстрировал, насколько буквальным может быть это понимание.
После изгнания ведьмаче, испокон веков исполнявших обязанности врачевателей и целителей, в городах и сёлах Фельчиоры начались эпидемии, а власть и церковь повсеместно трубили о колдовстве, настраивая невежественных жителей против тех, кто мог бы им помочь.
Чтобы предотвратить распространение болезней, король приказывал войскам оцеплять заражённые территории и «предавать их огню». Беспрецедентная жестокость, однако в те времена действовали именно так: быстро, бескомпромиссно, беспощадно. Люди гибли тысячами, редко доживая до преклонного возраста, и никого этим было не удивить. Естественное положение вещей и ход событий, против чего, используя своё влияние, когда-то пытались протестовать малочисленные кланы ведьмаче, не понимая, что роют себе могилу. Для объявления военных действий королю не нужен повод – достаточно предлога. Истинной же причиной – об этом многие переговаривались шёпотом, боясь озвучить вслух, – служил страх короля потерять корону.
Старший принц Эрдмунд, престолонаследник Фельчиоры, был ведьмаче. Он пропал без вести в битве при Халлии и с тех пор считался погибшим. Опасаясь его возвращения (а факт смерти принца так и не был подтверждён), король сделал всё, чтобы оно стало невозможным. Фельчиора не приняла бы подобного правителя – самим законом объявленного вне закона. Ведьмаче записали во враги рода человеческого. Каждый, кто встречал «проклятого», имел право без размышлений и колебаний убить выродка на месте. Казна выплачивала за жизни ведьмаче вознаграждение. Любой, кто подозревал кого–либо в богомерзком колдовстве, мог сообщить об этом властям, и, если факт колдовства подтверждался, доносчик получал награду и льготы при выплате налогов.
Ради денег многие оговаривали соседей и просто своих врагов. В случае ошибки доносчик оставался безнаказанным: разве можно упрекнуть человека в том, что он проявляет бдительность? А вот жертвам доноса приходилось несладко. Определить наличие дара способен был лишь специально обученный маг. Ищеек, работающих на орден, не хватало. Маги – товар штучный, и инквизиция не торопилась выдавать своих. Чтобы официально заполучить дознавателя из Илларии, требовалось время – иногда до нескольких недель.
Все эти проволочки создавали массу неудобств, поэтому зачастую дело решалось на месте, и в результате страдали невинные. От такого произвола ненависть к ведьмаче только росла. Народ видел в них корень своих бед, не желая понимать, что колдуны – сами жертвы властей. Но король далеко, а гнев требует выхода прямо сейчас. Доходило до смешного, хотя, конечно, жившим в те времена было не до смеха. Пала скотина, захворал ребёнок, молоко прокисло, дождь покапал и бельё намочил – без проклятия ведьмаче не обошлось.
Поначалу люди, с раннего детства росшие бок о бок с колдунами, негодовали, возмущаясь подобным к ним отношением. Однако годы шли. История пишется ложью и кровью, дети воспитываются на том, что говорят им взрослые, а взрослые верят в то, что слышат от власть предержащих. Никто не смотрит вглубь, взгляд скользит по поверхности, а поверхность меняется, покрывается рябью, полнится слухами, толками. Настроениями толпы так легко управлять…
Почти два десятилетия спустя мало кто помнил об исчезнувшем принце Эрдмунде Великом, мало кто знал, что случилось на самом деле. Ведьмаче стали олицетворением зла и пороков; правда оказалась искаженной, вывернутой наизнанку. Нападения на кланы ведьмаче провозглашались священными походами в защиту мирных граждан от выродков и нелюдей. Зверства, которые приписывали колдунам, смогла бы придумать только самая извращённая человеческая фантазия, но, как оказалось, слухи и сплетни – весьма грозное оружие.
По дорогам бродили специально обученные агенты – «жертвы произвола ведьмаче», которые якобы «сами не видали, но слышали от…» – брата, свата, кума – в общем, человека, которому несомненно можно доверять.
Каким бы нелепым это ни казалось – оно работало. Люди проникались, впускали страх в свои сердца, им начинало казаться, что всё именно так и происходит, чуть ли не на их глазах. Безобидный дедок-знахарь, живущий по соседству, помогавший всем и каждому, знавший селян по именам, начинал вдруг видеться чудовищем, которое нацепило человеческую личину с единственной целью – убивать. Заручившись поддержкой короны, инквизиция не ограничивала себя в выборе средств.
Правду давно уже никто не помнил, но она продолжала существовать – скрытая в старых книгах, архивах. Пылилась на полках, никому не нужная и преданная забвению. Ее можно было доказать, но… История полнится примерами несправедливости, и исправлять их – некому.
Учёные предвзяты, потомки равнодушны, а бог… бог молчит.
Наверное, устал любить смертных, которые оказались столь бездарными, неблагодарными его творениями, что умудрились изничтожить и опошлить абсолютно всё, что он создал и в них вложил. Божественную искру души – любовь – предали и втоптали в грязь, голос совести сделался неслышим, заглушённый рыком жадности, гордыни и нетерпимости.
Мы, ведьмаче, заинтересованы в падении королевского дома, мы многое знаем о тайной деятельности религиозных общин, и о прогнившем дне Илларии – тоже знаем. Немало компрометирующих документов хранится в библиотеках нашего клана. Есть и такие, что, стоит показать их народу, нанесут серьезный удар по всей системе нынешней власти.
О, если бы только наследный принц был жив… Но теперь, спустя тридцать лет, даже самые преданные сторонники Эрдмунда потеряли веру в его чудесное возвращение. После смерти старого короля трон достался регенту Эдуарду Решительному, немедленно провозгласившему себя законным правителем Фельчиоры. Свой победный марш он начал с того, что аккуратно вырезал всех родственников, таким образом обезопасив себя от возможных претендентов на трон.
В списках претендентов оказалась и моя мать. Однако тогда никто не знал о существовании этих списков; более того, главе клана «Лунные призраки» магистру Гавейну даже в голову не пришло предположить, что один из самых простых ответов на его вопросы всё это время находился у него перед глазами.
========== Артефакт Гунари. Встреча ==========
***
Нашей задачей в ту ночь было выкрасть священный артефакт. Книгу рун, известную в народе как «Писание святой пророчицы, благочестивой матери Гунари». О том, что блаженная была ведьмаче, церковь умалчивала – дабы не распространять ересь и не смущать чужие умы. А вот магистра Гавейна книга сильно интересовала.
Гунари многое вложила в свои труды. По словам учителя, кроме возможности шантажировать церковников и короля, книга содержала древние заклинания, способные потрясти самые глубинные основы мироздания. Я в этом мало смыслил. Дар я получил с рождения, однако никогда не учился по-настоящему и способностей не развивал. Всё своё носил с собой, а что не носил – приходило само. Может, со временем, при должной подготовке, я смог бы стать неплохим магом, но меня никто не спрашивал о выборе пути.
Родители погибли от рук инквизиции в первую же зачистку. Клан ветви Сильвермэйн исчез с лица земли, я остался последним выжившим представителем. Спас меня один из домашних слуг, верно служивший отцу много лет и продолживший делать это после его смерти. Рискуя жизнью, он доставил младенца в заброшенный храм – особое место, где творились тайные дела.
На древней могиле, без имени, без надписей, – каменная плита с изображением лунного цветка. Тут можно оставить свою просьбу или молитву богам. Говорят, что боги бывают добры. При наличии щедрой оплаты просьбы исполняются. Однако не каждый рискнет отправиться в храм призраков: чтобы войти сюда, нужно иметь изрядную смелость, а чтобы выйти – чистую совесть. Не все возвращались; бывало, что заказчиков и молельщиков находили мёртвыми, и при этом – без следов насильственной смерти. Лунный цветок – знак, который неизменно оказывался рядом с телом, – породил легенду о демонах – чёрных тенях, убийцах, живущих в ночи.
Да, заброшенный храм был особым местом. Клан «Лунных» брал здесь заказы и принимал оплату. Иногда ею становился сам заказчик. Меня взяли в клан и вырастили наёмным убийцей. Платой стала моя жизнь. С рождения и до самой смерти я повязан с храмом нерасторжимым контрактом, и возможности рассчитаться по этому долгу не существует.
***Ночь резни «серебряных» вошла в историю, стала вехой, ознаменовавшей переход от слова к делу. Объявление колдовства вне закона и натравливание жителей королевства на ведьмаче принесли свои первые кровавые плоды. Правитель официально развязал себе руки, отдав приказ начать открытые военные действия. Новый закон прошагал по стране железными сапогами паладинов, брошенных на зачистку мирных поселений от проклятых тварей.
Церковь щедро подготовила почву для нападения. Во время резни многие выступили на стороне властей, искренне веря, что совершают богоугодное дело, и забыв о том, сколько хорошего видели люди от ведьмаче, пока те жили по соседству. Клан Сильвермэйн был не первым, кто пострадал от рук церкви, но оказался первым, из-за преследования которого инквизиция получила наконец жесточайший отпор. Преступление не прошло бесследно. Началась негласная война между церковью и магами.
Истинной причины этой войны не знал никто. А ею – потянувшей за собой целую сумму других слагаемых – стала человеческая жизнь: слуга, сумевший добраться до храма проклятых, и младенец, отданный в качестве оплаты. Заказ был принят.
После вмешательства нейтральных ранее «Лунных призраков» всякая надежда договориться о мире исчезла. Хотя, по словам главы клана – магистра Гавейна, надежды не существовало изначально. Король вёл войну на уничтожение. Однако, как это часто случается с высокопоставленными особами, его величество, приступив к воплощению своего смелого замысла, не имел представления о реальных масштабах проблемы, не понимал, какое осиное гнездо затронул и какими междоусобицами это аукнется позже. Быстрые и решительные действия «Лунных», объединившихся с тремя другими кланами: «Чёрной розы», «Вепря», «Зелёной ивы», – помогли расставить нужные акценты и избежать новых жертв среди ведьмаче, которые были бы неизбежны, прояви союзники слабину или начни колебаться в выборе сторон.
Ради спасения последнего из рода Сильвермэйн «Лунным» пришлось выйти из тени и столкнуться лбами с идущими по его следу гончими инквизиции, совершенно не ожидавшими получить отпор на ровном месте.
Инквизиторы не вернулись обратно. «Лунные призраки», подчиняясь решению совета кланов, выплатили висевший на ребёнке долг мести за родных, рассчитались сполна за уничтожение Сильвермэйна. Им предлагали компенсацию деньгами, намереваясь взамен получить младенца. Имя «Сильвермэйн» считалось неплохой разменной монетой, и породниться с «серебряными» жаждали многие. Но магистр отказался от денег. Странную позицию занял Гавейн по этому вопросу. По его мнению, равноценной оплаты не было. В ходе войны «Лунные» понесли невосполнимые потери, и платой должно было стать моё существование во благо клана. Что именно подразумевала под собой эта формулировка и на что рассчитывал Гавейн в будущем, осталось загадкой. Я воспитывался наравне с другими, но мне никогда не позволяли забыть о том, что фактически я – бесправная собственность, личная вещь без имени. Рем – «раб» в переводе с древнего языка.
Кем я считался раньше, мой род и звание «в миру», моя короткая прежняя жизнь – утратили значение. Последний из рода Сильвермэйн выжил, однако клан «серебряных» оборвался именно на мне. Жестокая ирония судьбы, шутка, достойная юмора «Лунных призраков» – и магистра в частности. Но выкуп уплачен.
Из уст в уста передавались страшные рассказы о том, как в одну ночь клан Сильвермэйн восстал из могил. Мертвецы ожили и отомстили своим мучителям. Церковники, солдаты, бойцы инквизиторы – все, кто принимал участие в резне, от простого рядового до высших сановников, были уничтожены. Оставалось загадкой, как Ночные убийцы раздобыли хранящиеся в Илларии тайные списки сопричастных. Заполучить эту информацию – невозможно, однако легенды не вырастают на пустом месте. Семьи церковников, их родственники, дети, дети их детей… «Лунные призраки» не пощадили даже младенцев.
Это стало не просто объявлением войны в ответ, это было вызовом, просигналившим королю: за смерть каждого ведьмаче Фельчиора трижды умоется кровью, в десять раз дороже расплатится. Король принял вызов, и началась разоряющая страну междоусобица. Гонения на ведьмаче приобрели масштабный и совершенно открытый характер. Уничтожали проклятых, но страдали и гибли невинные люди. Запылали пожары, затягивая небо чёрным дымом. По дорогам бродили отряды наёмников, занимающихся разбоем и грабежами, по округе колесили мрачные чёрные телеги с железными клетками, а среди церковников попадалось немало мошенников. Следом за войной пришёл голод, ибо некому стало сеять пшеницу и собирать урожай с полей. Всюду царила разруха, запустение, скалила чёрные зубы нищета, выплёвывая мор.
Ужас липкой заразой полз во все стороны, невидимая угроза смерти висела в воздухе. Многие стали заложниками страха, а когда в умах и душах живёт страх, с ним рядом поселяется безумие. Инквизиция умело пользовалась этим оружием, извлекала из него выгоду в свою пользу.
Впоследствии, став взрослее, я пытался разузнать о судьбе того слуги, но ничего не смог найти – он словно в воду канул, а скорее всего, погиб. «Лунные призраки» взяли только ребёнка, участь простой прислуги их нисколько не волновала; сострадание, милосердие, жалость ночным призракам неведомы. Они помогают людям – это правда, однако действуют исключительно в собственных интересах и никогда не станут вмешиваться, если умоляющему о помощи нечего предложить взамен.
Лишь один раз возникло исключение из этого правила. Женщина, обратившаяся за помощью, получила отказ. Главу клана не заинтересовало дело, он счёл вмешательств невыгодным и оставил просьбу без внимания. Но один из призраков, соблазнившись поразительной красотой молельщицы, выполнил задание на свой страх и риск. Взамен, используя угрозы и шантаж, он принудил несчастную вступить с ним в связь, а чтобы женщина не сбежала и не проболталась, держал её взаперти неподалёку от храма.
Назад к карточке книги «Противостояние. Книга первая (СИ)»itexts.net
Читать онлайн «Противостояние. Книга первая (СИ)» автора Сан Тери — RuLit
Мне становится весело. Позволяю нетерпению овладеть собой. Мальчишкой выбегаю на балкон, хватаюсь за перила, вытягиваю шею. Знаю, что не увижу его, но на самом выходе из ворот, на краешке цветущей диким виноградом и южным солнцем улицы, когда Лория будет сворачивать за угол, мне откроются короткие несколько шагов летящих мгновений.
Вот ОН! ИДЁТ!
Отдаю солнцу счастье понимания. Самое белозубое счастье в мире — выхватывая на аскетическом лице моего рыцаря совершенно фантастическую улыбку. Ошеломительную улыбку влюблённого, идущего со свидания.
<i>Мой милый, нежный, угрюм… Не будем признаваться.</i>
Отпускаю раскалённые прутья и обессиленно сползаю на разноцветный мозаичный пол. Выдыхаю, кусая губы. Прижимаюсь лбом и сижу так несколько секунд, блаженно щурясь, постигая тайну бытия в мгновении.
Я словно кот, нализавшийся сливок, бесстыдно влюблённый. Хочется нелепо хихикать, перебирать прошедшую ночь и день по секундам, обласкивая самое-самое. Позволяю себе целых пару минут понежиться в этом, позагорать на солнышке.
Но затем улыбка стылым призраком улетает прочь, словно её никогда и не было. Становлюсь серьёзным, собранным, методичным. Поднимаюсь одним слитным движением, прохожусь по комнате, уничтожая каждую возможную улику, каждый нечаянный след — свой и непростительно беспечного Лории.
Я оплачиваю хозяину простыни, всегда забирая их с собой. Он, наверное, не понимает этой придури, но на ткани остаются следы: сперма, пот, иногда кровь – всё, что может быть использовано магически.
Не хочется об этом думать, не верится в то, что Лория догадается, обернется против меня, однако точно знаю: если сообразит и попытается – я в его полной власти. Мы оба балансируем на грани, просто я вижу пропасть, а он — нет.
Раздобыть что-то у любовника для другого любовника — дело нескольких минут. Воздействовать магически можно и с пустыми руками, сманипулировать через существующую энергетическую связь, но с предметами надёжнее: образ сильнее, магия ложится крепче. С этой целью я храню прядь его волос, и не только. Насколько я силён? Мне достаточно образа перед глазами. Я никогда не использую против Лории чары, но обязан подстраховаться на случай опасности. Попытайся Алиссин причинить мне вред, я неминуемо утяну его за собой, как акула — самонадеянного рыбака.
Пока он моя рыбка, а я рыбак, но стоит зазеваться — мы поменяемся ролями.
Не хочется доводить до такого. Я беспощаден к врагам; впрочем, и он тоже. Это и тянет нас друг к другу. Особая сила, адреналин.
С одной стороны — сладкий союз, с другой — бесконечное соперничество и борьба.
Обхожу комнату, сгребая вещи в сумку. Убираю со стола, тщательно отмываю в тазу бокалы. Когда заканчиваю — комната идеально чиста, в ней не существует ни единого следа присутствия. Можно уходить. Короткий взгляд в зеркало.
Наивный восторженный мальчишка с яркими васильковыми глазами превращается в поджарого мужчину с непроницаемым, ко всему привычным, выражением лица.
Умение работать с мимикой — основа основ. При желании я могу выдать себя за старика, не применяя магии; никто не разоблачит, пока не догадается присмотреться как следует.
Охранка в столице работает зорко. В последнее время, в связи с объявленной охотой на ведьмаче, приходится действовать очень осторожно, сводя использование волшбы к минимуму. Алиссин Лория — мой безжалостный инквизитор — старается и свирепствует изо всех сил. Преданный делу орденский солдатик, не подозревающий, с кем делит ложе.
Рубаха с длинным рукавом, парусиновые штаны и шлёпанцы на босу ногу. Застёгиваю пояс, заматываю зелёный шарф, надеваю шляпу.
Я похож на рыбака с пристани, только рыбаки не бывают такими бледными, никогда не знающими солнца. Плотная сумка через плечо — последний штришок. Спускаюсь вниз, не забыв оставить на стойке щедрую плату и раздать мелочь горничным на чаевые. Не люблю вопросов. Нам их не задают. Очевидно, все считают, что платит Лория. Ну ещё бы. Элегантный, изысканно одетый — мой прекрасный сумеречный щёголь умеет произвести впечатление на окружающих. Аристократ от макушки до пяток, до самого кончика ухоженного ногтя, до последнего локона тёмных волос. Благородный лорд. Меня восхищает эта его черта. Вот как он умудряется так выглядеть? Волосок к волоску, прядка к прядке. У меня не получается; впрочем, я и не пытаюсь: меньше внимания – меньше хлопот. Моя необычная внешность – сама по себе недостаток, при моей-то профессии.
Надвинутая на глаза соломенная шляпа – неизменная деталь гардероба. Я объясняю её тем, что обгораю на солнце, да это и в действительности именно так. Лория не против. Между нами не существует ни слов, ни обязательств, хотя он определённо пытается «прибрать меня к рукам», это чувствуется, а я способен читать его эмоции, ревность в том числе. От одной мысли, что однажды мне надоест, Алиссина скручивает пружиной. Он ничего не может мне предложить, дать, а то, что сможет, я не приму. Лория понимает это и мучается внутри, страшась будущего, желая определённости — и зная, что в наших отношениях её никогда не будет.
Он может не вернуться в любой момент, однажды он может просто не вернуться.
Чего не понимает, не знает Лория: из нас двоих у меня гораздо больше шансов не прийти. У него своя тайна, у меня — своя. У каждого из нас — бесчисленное множество тайн, и мы не будем рассказывать их друг другу, рисуя на зыбком песке отношений домик без единой стены.
<center>***</center>
Сегодня ночью у меня немного работы — одно плёвое дельце за городом. По подсчётам, успею вернуться завтра после обеда. При условии, что повезёт, вечером встречусь с Лорией. Сходим поужинать в новый ресторанчик. Алиссин вторую неделю рвётся сводить меня в театр на очередную Диву, популярную в этом сезоне, а педантичные рыцари святого ордена всегда выполняют свои обещания. Мне стоит озадачиться и подумать: как я (парень из бедной семьи переселенцев – такова моя легенда) должен вести себя в приличном обществе? Что надеть, как разговаривать, чтобы не сильно опозорить своего покровителя, но и не вызвать подозрений. Алиссин позволяет мне соприкоснуться с первым кругом, но я понимаю, что существует и второй. Круг его личной жизни, куда мне вход строго заказан. В его мире нет места для мальчишки с васильковыми глазами…
Мы выбрали странную форму отношений и обитаем в собственной плоскости — находящейся между двумя мирами, и это устраивает нас обоих, но меня устраивает гораздо больше. Всё устраивает, однако Лория за каким-то демоном начинает изобретать новые правила, решив, что мне скучно и следует разнообразить наше с ним происходящее.
А я банально не понимаю, как и чем живут обычные люди. У меня нет их потребностей. Своими попытками сделать отношения насыщеннее и привнести в них нотку культуры Лория создаёт кучу дополнительных хлопот. Не понимает, что мне всё это не нужно. С культурой у меня полный порядок, а что касается насыщенности — я вполне насыщаюсь им.
Зачем мне чужая Дива? Алиссин терпеть не может театр и совершенно не разбирается в музыке, но его попытки ухаживать настолько милы — я таю от одной мысли, что это для меня, ощущаю внутри особую теплоту.
www.rulit.me
Читать Противостояние. Книга первая (СИ) — «Сан Тери» — Страница 1
========== Пролог ==========
<center>Пролог.
Дуэль.
«Дотянуться до тебя»
</center>
<b> Алиссин, наше противостояние похоже на бред.
Но пусть так и будет. Я не знаю правды, и теперь мне не придется её узнать.
</b>
— К барьеру!
— Начнём!
<b>Вспышка памяти.</b>
Лёгкий бег. Ноги едва касаются влажной травы. Совершая прыжок через костёр, мы держались за руки. Соймайн – праздник богов и влюблённых, самая короткая июньская ночь…»
<i>»Алиссин, помнишь?..» — «Нет».</i>
Мёртвая тишина в глазах: выжженная земля, бесплодная пустыня; а в моих — цветут незабудки, постепенно перерождаясь в мускари.
Расходимся на позиции по всем правилам. Замираем, не в силах решиться. Зову тебя мысленно. Продолжаю звать снова и снова. Беззвучным аконитом взгляда всматриваюсь в тёмную даль зрачков чужой неумолимой безответности. Мне хочется зацепиться за тебя вьюнком и остаться, повиснув на краешке рукава.
<i>»Алиссин… Алиссин… Алиссин!» </i>
Ответа не будет. Мы молчим. Бывают такие вещи, о которых оба не умеем говорить. Они важны, но язык наш нем. Мне хочется закричать:
<i>«Ты же умный, придумай что-нибудь!» </i>
Только ты всё придумал и сказал, и я сказал. Мужчины говорят один раз, споры решает оружие.
Мне нелегко. Но от того, кто смеялся в пыточных застенках Илларии, бессмысленно ждать откровений. Моя распевающая на жёрдочке птичка не желает свистеть грустные песенки, предпочитает щёлкать анекдоты и травить байки, а тебе она споёт молчаливую трель любви.
Я не умею по-другому, ты не умеешь. Мы не способны выражать чувства, утратили эту функцию, она атрофировалась давным-давно. На поверхности — простое стекло, а всё, что под ним, спрятано за десятью замками, и не надо о том знать. Держимся за свою территорию зубами, боимся утратить контроль над ситуацией. Отсутствие опоры под ногами — мучительно.
<i>Стань некромантом, читающим знаки по внутренностям. На срезе моего сердца ты сможешь найти все ответы. Сердце не обманет. Не веришь мне — поверь ему. Я не лгал тебе, Алиссин, в самом главном никогда не лгал. </i>
Мы не строили с тобой дом, просто нарисовали линию стен. Ничего не предлагали друг другу, ничего не обещали и не брали, не связывали себя обязательствами и клятвами — оставляли за собой право уйти в любой момент или просто не вернуться однажды.
Но оказалось, между людьми существуют невидимые узы, прорастают сами по себе, и ты не успеваешь глазом моргнуть, как в них запутываешься. Никакой домик не нужен…
Мой домик стоит напротив, с ничего не выражающим лицом, и собирается меня убить. Он так решил. Мы на разных сторонах, а рыцари света всегда знают, как поступать правильно. Закон ордена суров. Существует целый кодекс чести, которому мой справедливый и благородный рыцарь Алиссин Лория истово следует.
А у меня нет чести и гордости. Я ведьмаче — полевой вьюнок, сорная трава, не думаю о душе, выживаю любым способом.
Мы — словно на арене для рыцарских турниров, выбрали пустырь за чередой разноцветных рыночных палаток. Не хватает только зрителей, скрещенных копий, стягов и звонкого рёва трубы. Впрочем, далёкое стаккато сочной мелодии быстро восполняет этот недостаток, заставляя нас обоих вздрогнуть, оживая прошлым.
Гремит музыка. На дощатом полу сколоченной для выступления сцены босые ноги крестьянок отстукивают замысловатый мотив, создавая аккомпанемент для поединка. Театральное представление началось, и нам никто не помешает.
Всё закончится здесь.
<i>Безумие. Бред. </i>
<b> Алиссин, смогу ли я достучаться до твоих небес?
</b>
В посёлке праздник. Вечером грянет общее гулянье, а сейчас толпа пёстрого народа тянется на ярмарку смотреть представление и мир расцвечен яркими флажками и палатками. Синее небо режет глаза солнечной ясностью. От раскалённой жары воздух дрожит тяжёлым прозрачным маревом, заставляя нас обливаться потом ещё до начала поединка.
Зелёная трава, наряженная синими бродиэями, пахнет хмелем и летним льняным дурманом.
Мы стоим, сжигая глазами последние секунды времени и расстояния. Близко и далеко. Между нами — стена и песня, взлетевшая звучным, высоким голосом:
<b>Лай-лай-лай, ла-ла-ла-ла-ла.
Ла-ла-ла, лай-лай-лай, ла-ла. </b>
Стремительная музыка, топот босых ног. Неистово летят крестьянки, вытанцовывая на траве ожившей памяти. Взлетают в воздух яркие красные бусы и ленты. Всё быстрее, быстрее…
Алиссин медлит. Впервые я не могу прочитать его намерений, понять хоть одну причину. Дверь чужой души захлопнулась резко, едва не прищемив мне нос, чуть не разбив лицо. Я воочию вижу и ощущаю непроницаемую бронированную стену — на том месте, где раньше безмолвно пела разноцветная земля.
Ни один из нас не хочет думать, понимать, что там, внутри другого.
Мы просто выполняем свою работу. Без мыслей. Без чувств. Два убийцы.
Цепкий взгляд привычно выхватывает информацию. Оценка дистанции, стойки противника, позиции.
Мне хочется заорать от острого непонимания происходящего. Неверия в то, что это действительно происходит. Влюблённые бранятся — только тешатся, а моя любовь жаждет моей крови по-настоящему, и живым с пустыря уйдёт только один. Эмоции сменяют одна другую: от попытки образумить до сухого ледяного бешенства.
Лория молчит. Я молчу. Дышу на раз-два, тщательно обдумывая, что делать в этой ситуации. Имеет ли смысл продолжать цедить боль через ситечко разорванной невозможности души? Изнутри скрученной пружиной поднимается чёрная обида. Усмиряю её, не позволяя потерять самообладание. Лория — слишком серьёзный противник. Встретив инквизитора впервые, я влюбился именно в его мастерство.
Оба готовимся, настраиваемся, прогоняем кровь по венам, разминая мышцы незаметными движениями.
<b>Лай-лай-лай, ла-ла-ла, ла. </b>
Песня резко взлетает вверх, не успевая обрушиться вниз.
<b> НАЧАЛОСЬ. </b>
Сумасшедшее, резкое сближение.
Со стороны, наверное, выглядит так, словно две молнии сорвались с места, сталкиваясь грозой и рождая гром.
online-knigi.com
Читать онлайн «Противостояние. Книга первая (СИ)» автора Сан Тери — RuLit
========== Пролог ==========
<center>Пролог.
Дуэль.
«Дотянуться до тебя»
</center>
<b> Алиссин, наше противостояние похоже на бред.
Но пусть так и будет. Я не знаю правды, и теперь мне не придется её узнать.
</b>
— К барьеру!
— Начнём!
<b>Вспышка памяти.</b>
Лёгкий бег. Ноги едва касаются влажной травы. Совершая прыжок через костёр, мы держались за руки. Соймайн – праздник богов и влюблённых, самая короткая июньская ночь…»
<i>»Алиссин, помнишь?..» — «Нет».</i>
Мёртвая тишина в глазах: выжженная земля, бесплодная пустыня; а в моих — цветут незабудки, постепенно перерождаясь в мускари.
Расходимся на позиции по всем правилам. Замираем, не в силах решиться. Зову тебя мысленно. Продолжаю звать снова и снова. Беззвучным аконитом взгляда всматриваюсь в тёмную даль зрачков чужой неумолимой безответности. Мне хочется зацепиться за тебя вьюнком и остаться, повиснув на краешке рукава.
<i>»Алиссин… Алиссин… Алиссин!» </i>
Ответа не будет. Мы молчим. Бывают такие вещи, о которых оба не умеем говорить. Они важны, но язык наш нем. Мне хочется закричать:
<i>«Ты же умный, придумай что-нибудь!» </i>
Только ты всё придумал и сказал, и я сказал. Мужчины говорят один раз, споры решает оружие.
Мне нелегко. Но от того, кто смеялся в пыточных застенках Илларии, бессмысленно ждать откровений. Моя распевающая на жёрдочке птичка не желает свистеть грустные песенки, предпочитает щёлкать анекдоты и травить байки, а тебе она споёт молчаливую трель любви.
Я не умею по-другому, ты не умеешь. Мы не способны выражать чувства, утратили эту функцию, она атрофировалась давным-давно. На поверхности — простое стекло, а всё, что под ним, спрятано за десятью замками, и не надо о том знать. Держимся за свою территорию зубами, боимся утратить контроль над ситуацией. Отсутствие опоры под ногами — мучительно.
<i>Стань некромантом, читающим знаки по внутренностям. На срезе моего сердца ты сможешь найти все ответы. Сердце не обманет. Не веришь мне — поверь ему. Я не лгал тебе, Алиссин, в самом главном никогда не лгал. </i>
Мы не строили с тобой дом, просто нарисовали линию стен. Ничего не предлагали друг другу, ничего не обещали и не брали, не связывали себя обязательствами и клятвами — оставляли за собой право уйти в любой момент или просто не вернуться однажды.
Но оказалось, между людьми существуют невидимые узы, прорастают сами по себе, и ты не успеваешь глазом моргнуть, как в них запутываешься. Никакой домик не нужен…
Мой домик стоит напротив, с ничего не выражающим лицом, и собирается меня убить. Он так решил. Мы на разных сторонах, а рыцари света всегда знают, как поступать правильно. Закон ордена суров. Существует целый кодекс чести, которому мой справедливый и благородный рыцарь Алиссин Лория истово следует.
А у меня нет чести и гордости. Я ведьмаче — полевой вьюнок, сорная трава, не думаю о душе, выживаю любым способом.
Мы — словно на арене для рыцарских турниров, выбрали пустырь за чередой разноцветных рыночных палаток. Не хватает только зрителей, скрещенных копий, стягов и звонкого рёва трубы. Впрочем, далёкое стаккато сочной мелодии быстро восполняет этот недостаток, заставляя нас обоих вздрогнуть, оживая прошлым.
Гремит музыка. На дощатом полу сколоченной для выступления сцены босые ноги крестьянок отстукивают замысловатый мотив, создавая аккомпанемент для поединка. Театральное представление началось, и нам никто не помешает.
Всё закончится здесь.
<i>Безумие. Бред. </i>
<b> Алиссин, смогу ли я достучаться до твоих небес?
</b>
В посёлке праздник. Вечером грянет общее гулянье, а сейчас толпа пёстрого народа тянется на ярмарку смотреть представление и мир расцвечен яркими флажками и палатками. Синее небо режет глаза солнечной ясностью. От раскалённой жары воздух дрожит тяжёлым прозрачным маревом, заставляя нас обливаться потом ещё до начала поединка.
Зелёная трава, наряженная синими бродиэями, пахнет хмелем и летним льняным дурманом.
Мы стоим, сжигая глазами последние секунды времени и расстояния. Близко и далеко. Между нами — стена и песня, взлетевшая звучным, высоким голосом:
<b>Лай-лай-лай, ла-ла-ла-ла-ла.
Ла-ла-ла, лай-лай-лай, ла-ла. </b>
Стремительная музыка, топот босых ног. Неистово летят крестьянки, вытанцовывая на траве ожившей памяти. Взлетают в воздух яркие красные бусы и ленты. Всё быстрее, быстрее…
Алиссин медлит. Впервые я не могу прочитать его намерений, понять хоть одну причину. Дверь чужой души захлопнулась резко, едва не прищемив мне нос, чуть не разбив лицо. Я воочию вижу и ощущаю непроницаемую бронированную стену — на том месте, где раньше безмолвно пела разноцветная земля.
Ни один из нас не хочет думать, понимать, что там, внутри другого.
Мы просто выполняем свою работу. Без мыслей. Без чувств. Два убийцы.
Цепкий взгляд привычно выхватывает информацию. Оценка дистанции, стойки противника, позиции.
Мне хочется заорать от острого непонимания происходящего. Неверия в то, что это действительно происходит. Влюблённые бранятся — только тешатся, а моя любовь жаждет моей крови по-настоящему, и живым с пустыря уйдёт только один. Эмоции сменяют одна другую: от попытки образумить до сухого ледяного бешенства.
Лория молчит. Я молчу. Дышу на раз-два, тщательно обдумывая, что делать в этой ситуации. Имеет ли смысл продолжать цедить боль через ситечко разорванной невозможности души? Изнутри скрученной пружиной поднимается чёрная обида. Усмиряю её, не позволяя потерять самообладание. Лория — слишком серьёзный противник. Встретив инквизитора впервые, я влюбился именно в его мастерство.
Оба готовимся, настраиваемся, прогоняем кровь по венам, разминая мышцы незаметными движениями.
<b>Лай-лай-лай, ла-ла-ла, ла. </b>
Песня резко взлетает вверх, не успевая обрушиться вниз.
<b> НАЧАЛОСЬ. </b>
Сумасшедшее, резкое сближение.
Со стороны, наверное, выглядит так, словно две молнии сорвались с места, сталкиваясь грозой и рождая гром.
<b> УДАР.</b>
Парирую атаку наперевес. Давлю клинком, застываю, удерживая чужую волю жгучим ядовито-синим жалом глаз.
В этот раз всё по-другому: лишённое нежности, без права любви. Скрещиваются мечи, разрезая воздух собственным невидимым диалогом.
<i> Секунда — секунда — секунда… </i>
Острая синь, сумасшедшая бездонная чернота напротив. Кристально чёткое понимание.
«Назад дороги нет!»
Сердце стонет раненым зверем, а ум — подлая, совершенная, бездумная машина — находит и просчитывает комбинации, ищет лазейки.
www.rulit.me
Читать онлайн «Противостояние. Книга первая (СИ)» автора Сан Тери — RuLit
<i>»Алиссин, скажи: почему любовь похожа на сон?
Неистовый сон, полный страха и страсти.»</i>
<b> УДАР — УДАР — УДАР.</b>
Сплетаются тела.
Как робок я, и как необуздан ты. Ругаются и спорят клинки, выясняя между собой отношения — за нас.
УДАР.
Мой меч оправдывается, молит о прощении, тянется за тобою следом, закрываясь от беспощадных атак; а твой – гневно крушит всё вокруг. Ярится неслышимой клинковой болью, требует, стегает обвинениями, нападает снова и снова, мечтая уничтожить, размазать по траве, вбить в пол за то, что не признался.
А то ты не знал! Хочешь сказать, что ни разу не догадался, не понял происходящего?.. Избирательно слепой слепец.
<b> Лай-ла-лай. </b>
Песня взлетает на одной высокой ноте, разбивается звуком.
<b> Ла-ла-лай–ла. </b>
Нам нет пути назад. Мы оба знали, любовь моя. Не могу лгать, что я не знал. Ведьмаче многое ведомо, просто я не хотел ведать… Такой правды — не хотел.
Кого винить?
Ночь костров оказалась ко мне неумолима, сожгла дотла ответами.
На что я надеялся? Что смогу обмануть время, перехитрить жизнь, разрушить всё, во что ты веришь, и предложить тебе свою отравленную, проклятую любовь.
Кто я тебе, Лория? Кто я для тебя?
Думал ли ты об этом, Алисси? Когда-нибудь ты думал об этом? Люди грязны, помыслы их корыстны, а любовь чиста как слеза младенца. Незапятнанная, выше всего на свете, выше любых пониманий. Очищает, благословляет, делает нас людьми и даёт даже такой твари, как я, право иметь душу. Вот только ты мне в этом праве отказываешь.
Благородный воин господа, где твоё милосердие?
Глаза в глаза на пересечении стали.
Я не боюсь умирать, но мне страшно уйти и оставить тебя одного, без меня. Кто станет петь тебе песни и щёлкать на жёрдочке? Я не верю в собственную значимость, просто не могу доверить другим людям право подать тебе чашку чая утром, когда ты просыпаешься и смотришь на меня, моргая сонно. Когда ты…
Они не подадут её так, как я. Не сделают это с такой любовью, понимаешь?
Я не прошу у тебя права быть твоим миром, я просто прошу у тебя право позволить мне в твоём мире остаться. Разрешить быть рядом с тобой.
Но ты счёл мою любовь предательством, захлопнул дверь; и оказалось, что моя магия — ничто перед силой твоего безразличного равнодушия.
<b> УДАР — УДАР — УДАР.</b>
Пытаюсь пробиться к Лории через сетку боя, дотянуться, дотронуться. Никогда не использовал магию против любовника, никогда не был так нечестен, но сегодня — пытаюсь завладеть им, заворожить по-настоящему, вовлечь в собственные чары, одурманить разум. Колдую почти непрестанно, не боясь привлечь стражей, но натыкаюсь на стену. Ментальный щуп отшвыривает назад, хорошо, что не разрубает пополам.
Алиссин замечает мои потуги, улыбается стылой злорадной улыбкой. Он прекрасен. Уродливая ненависть, искажающая точёные черты, не оставляет на лице следов. Но душа Лории поражена, изъедена страшной чернотой. Это я сделал его таким. Любовь к ведьмаче уничтожила тебя, рыцарь мой.
Ты подготовился к этому бою. Ваши маги из ордена здорово постарались, инквизитор. Впервые ты пришёл полностью защищённым от ведьм. И ведьмаче оказался перед тобой бессилен.
<b> УДАР. </b>
Атаки становятся чаще, а я слабею: слишком безрассудно использовал магический резерв. В этот раз бой на пределе.
Лория не пожелает меня щадить, а я не приму пощады. До этого дня мы с ним дрались всерьёз, но ни разу он не бился со мной вот так, добавляя в наш поединок пряную ноту собственной ненависти и желания уничтожить. Раздавить гадину, положить конец всему.
<i> С радостью умру от твоей руки, сердце моё.
За возможность быть с тобой это совершенно ничтожная плата. Видят мои проклятые боги, никакой жизни не жалко. Дай только наглядеться на тебя напоследок, сокровище моё. Налюбоваться тобою дай. </i>
Вспышка меча, не успеваю отбить. Короткая резь в плече. Кровь растекается алой розой, рана неглубокая, но в бою любая царапина – помеха.
Светлыми васильками вспыхивают глаза.
Помнишь, Лория: это оно, то самое чувство. Тебе тоже нравится вкус крови, любовь моя, я знаю. Ты сегодня много её получишь, моей и своей.
Встречная атака. Блестящая комбинация, обманный манёвр.
Лория ведётся. Попадается на эту уловку, непроизвольно опускает меч книзу, ожидая удара в ноги.
Под чёрно-белой формой инквизитора прочная кольчуга, позволяющая быть беспечным, и я, как никто другой, знаю, что мечом не пробить. Впрочем, и не пытаюсь. Выпрямляюсь пружиной и молниеносно наношу ответную пощёчину удара в голову. Удерживаю клинок на выверте запястья, превращая атаку в унизительный, жалящий порез, очень точно рассчитав хирургию движения, до миллиметра. Ни больше ни меньше — ровно столько, сколько требуется.
Не хочу, чтобы эта царапина зажила, и она не заживёт. На твоей щеке навсегда останется след, мой шрам на память, часть меня.
Тебе пойдёт, не переживай, шрамы украшают лица мужчин.
Моя первая победа за сегодня. Я мог убить тебя, сердце моё, но…
Предпочитаю растянуть собственную рваную агонию.
Жарким пульсом отдаётся в нас неистовство пылающей страсти боя.
Мы живём сражениями. Танцуем клинками, дышим движением и экстазом внутри. Два яростных демона войны.
<b>УДАР- УДАР — УДАР. </b>
Вспышка памяти на клинке.
Помнишь нашу встречу? Первый раз, без масок, в местечке, удивительно похожем на это селение, на городской площади в базарный день.
Я шёл за покупками – убийцы тоже имеют привычку есть. Ты шёл за покупками – и инквизиторам она не чужда. Банальней не придумаешь. Пара кочанов капусты, пучок редиски в корзинке, соломенная шляпа, закрывающая лицо от палящего южного солнца.
Но когда случилась эта встреча, столкновение двух человеческих центров, наш мир словно остановился, сошёл со своей орбиты, а потом начал крутиться заново, совершая причудливые и непонятные зигзаги. Он перестал понимать «в какую сторону». Перестал различать: верх или низ, чёрное или белое. Утратил представление о том, чего желает на самом деле.
Всё наше стало принадлежать только нам двоим.
Безразличным сделалось — кто из нас светлый, а кто тёмный, кто наёмный убийца храмовой гильдии, а кто сражается во славу богини-праматери и рыцарей храма. Мы с тобой оба — проклятые ангелы.
Но когда мы принадлежим друг другу, становится неважно, что происходит вокруг, что творится в этом чёртовом мире, где такие, как я, объявлены выродками и тварями просто по факту рождения, а задача таких, как ты, — находить и убивать всех, кто похож на меня.
www.rulit.me
Оставить комментарий