Автор игра эндера: Орсон Скотт Кард «Игра Эндера»

Содержание

Порядок чтения: «Игра Эндера» — ReadRate

В октябре 2021 года американский фантаст Орсон Скотт Кард выпустил книгу The Last Shadow – завершающую часть его космической эпопеи об Эндере Виггине. Таким образом автор завершил свою самую известную сагу, которой занимался без малого 45 лет. Объясняем, как правильно с ней знакомиться.

Прежде чем рассказать, в каком порядке читать серию «Игра Эндера», пара слов о её сюжете. Согласно первой книге Карда, когда-то на Землю вторглись инопланетные захватчики – «жукеры». Межзвёздный флот отчаянно боролся с угрозой и смог оттеснить пришельцев от своих рубежей. Для создания боеспособной армады военные отобрали детей в специальные Боевые школы. Одним из таких новобранцев стал Эндрю «Эндер» Виггин. У него выдающийся ум, который присущ будущим командирам флота. Их задача – не дать возможному повторному вторжению уничтожить человечество.

Изначально история Эндера Виггина не задумывалась Кардом как роман и тем более как масштабная серия. В 1977 году он написал рассказ «Игра Эндера», и тот был номинирован на премию «Хьюго». Только спустя восемь лет фантаст переработал эту вещь в полноценный роман. После автор написал несколько циклов, объединённых в одну большую сагу «Игра Эндера». Основная серия известна под несколькими названиями: «Эндер Виггин», «Сага Эндера» и собственно «Игра Эндера». Порядок книг в ней таков:

«Игра Эндера» (1985)
«Эндер в изгнании» (2008)
«Голос Тех, Кого Нет» (1986)
«Ксеноцид» (1991)
«Дети разума» (1996)

Следующим был создан цикл «Сага теней» («Сага Боба»). Действие в нём разворачивается на Земле сразу после событий «Игры Эндера». События, известные по основной серии, раскрываются с точки зрения Боба, товарища Эндера по школе. Хоть «Сага теней» создавалась позднее, критики и фанаты сходятся во мнении, что по атмосфере и стилю она намного ближе к первому роману Карда, чем его продолжения. Читают сагу в следующем порядке:

«Тень Эндера» (1999)
«Тень Гегемона» (2001)
«Театр теней» (2002)
«Тень Великана» (2005)
«Бегство теней» (2012)

Помимо романов фантаст пишет рассказы и повести, связанные с событиями своей вымышленной вселенной. Они есть в сборниках «Звёздные дороги» (2019) и «Игра Эндера. Говорящий от Имени Мёртвых. Рассказы» (2020). Их можно читать уже после знакомства со всеми книгами, чтобы дополнить свою картину мира «Игры».

Также в серии существует два приквела цикла к «Саге Эндера» – The First Formic War и The Second Formic War, пока не переведённые на русский. Они создавались в соавторстве с Аароном Джонстоном. В них описываются первые противостояния людей и инопланетян.

Орсон Скотт Кард вписал своё имя в историю. Его книги «Игра Эндера» и «Голос тех, кого нет» получили награды от главных премий жанра фантастики «Хьюго» и «Небьюла»: одна в 1986 году, другая – в 1987-м. Повторить подобное комбо два года подряд не удавалось ещё никому.

Одна из главных космоэпопей научной фантастики однажды экранизировалась. Увы, одноимённая киноадаптация 2013 года оказалась провальной. Её не спас ни звёздный состав с Харрисоном Фордом и Виолой Дэвис, ни участие в написании сценария автора «Игры». Остаётся только надеяться, что кто-то ещё попробует сделать новую экранную версию фантастической работы Карда.

Понравился материал? Читайте также «Порядок чтения: «Дюна» Фрэнка Герберта».

Читать онлайн «Игра Эндера», Орсон Скотт Кард – ЛитРес

ENDER’S GAME

by Orson Scott Card

Издательство АЗБУКА®

* * *

Джефри, который заставляет меня помнить, как юны и как стары могут быть дети

1. Третий

– Я смотрел его глазами, я слушал его ушами и говорю: он тот, кто нам нужен. Настолько близок к идеалу, насколько это вообще возможно.

– Ты говорил то же самое о его брате.

– Брат не прошел проверку, его использовать невозможно. По причинам, не имеющим ничего общего со способностями.

– Как и сестру. Да и этот вызывает сомнения. Слишком податлив. Слишком охотно подчиняется воле других людей.

– Если только эти люди – не враги.

– Так что нам делать? Следить, чтобы его все время окружали враги?

– Если потребуется.

– Кажется, ты говорил, тебе нравится этот парень?

– Если он попадет в лапы жукеров… По сравнению с ними я его любимый дядюшка.

– Ладно. В конце концов, мы спасаем мир. Забирай его.

Женщина-наблюдатель мило улыбнулась, взъерошила ему волосы и сказала:

– Эндрю, по-моему, тебе ужас как надоел этот жуткий монитор. Так вот, у меня хорошие новости. Сегодня ты с ним расстанешься. Мы просто вытащим его. Это будет не больно, ни капельки.

Эндер^[1] кивнул. Конечно, это была ложь – про «ни капельки». Но поскольку взрослые врали так всякий раз, когда собирались сделать ему по-настоящему больно, на данное утверждение можно было полагаться как на весьма точное описание ближайшего будущего. Иногда ложь говорит куда больше, чем правда.

– Так что ты, Эндер, просто подойди и сядь вот сюда, на стол для осмотра. Доктор выйдет к тебе через минуту.

Монитора больше нет. Эндер попробовал представить, каково это: на его шее больше нет маленького записывающего устройства.

«Я смогу кувыркаться на кровати, и он не будет давить. Я не почувствую, как он щекочет и нагревается, когда буду принимать душ.

И Питер перестанет ненавидеть меня. Приду домой, покажу ему, что монитора нет, и он увидит, что я тоже не прошел, снова стал обыкновенным мальчиком, совсем как он. И все сразу наладится. Он простит мне, что я носил монитор на целый год дольше его. И мы станем…

Наверное, не друзьями, нет. Питер слишком опасен, его так легко рассердить. Но братьями. Не врагами, не друзьями – братьями, которые живут в одном доме. Он перестанет ненавидеть меня, просто оставит в покое. И когда он снова захочет поиграть в жукеров и астронавтов, может, мне не придется присоединяться к нему, я смогу просто уйти куда-нибудь читать книжку».

Но Эндер знал, что Питер все равно не оставит его в покое. Было что-то в глазах Питера, когда на него находило это сумасшедшее настроение… И, вспоминая этот взгляд, этот блеск, Эндер точно знал: уж чего-чего, а Питер его в покое не оставит. «Я учусь играть на пианино, Эндер. Пойдем, будешь переворачивать мне страницы. А-а, мальчик с монитором слишком занят, чтобы помочь своему братцу? Он что, слишком умный? Нет, нет. Не надо мне твоей помощи. Сам прекрасно справлюсь – слышишь, ты, урод мелкий, паршивый Третий!»

– Это будет быстро, Эндрю, – сказал доктор.

Эндер кивнул.

– Монитор специально сделан так, чтобы его легко было снять. Не причиняя боли, не внося инфекции. Правда, будет щекотно, а еще некоторые люди говорят, что их потом преследует чувство, будто что-то пропало. Ты все ищешь что-то, очень хочешь найти, но не можешь и даже не помнишь, что именно ты потерял. Так вот, я скажу тебе что: ты ищешь монитор. А его уже нет. Но через несколько дней это чувство пройдет.

Доктор выкручивал что-то на загривке Эндера. И вдруг боль, как раскаленная игла, пронзила его от шеи до самого паха. Эндер почувствовал, как судорога сводит спину, как тело резко выгибается назад, – и ударился головой о стол. Он чувствовал, как ноги его бьются в воздухе, а руки сцеплены и до боли выкручивают друг друга, выгибаются арками.

– Диди! – позвал доктор. – Ты мне нужна!

Задыхаясь, вбежала сестра.

– Нужно как-то расслабить мышцы. Ко мне, быстро! Чего ты там копаешься?!

Они что-то передали друг другу – Эндер не видел что. Он рванулся в сторону и свалился со стола.

– Держите его! – выкрикнула сестра.

– Просто зафиксируй его…

– Я не смогу, доктор, он слишком силен…

– Да не вводи все сразу! У него же сердце остановится!

Эндер ощутил, как в шею, чуть выше воротника рубашки, вонзилась игла. Лекарство жгло, но всюду, куда доходил этот огонь, сведенные мышцы постепенно расслаблялись. Теперь он наконец смог заплакать от боли и страха.

– Эндрю, ты в порядке? – спросила сестра.

Эндрю не мог говорить, не помнил, как это делается. Его снова положили на стол, проверили пульс, сделали еще что-то – он плохо соображал, что происходит.

Руки доктора тряслись. Когда он заговорил, его голос тоже дрожал:

– Заставляют ребенка носить эту штуку три года – так чего ж еще ждать?! Мы могли просто выключить его, понимаешь? Взять и выключить. Навсегда отсоединить его мозг.

– Сколько будет действовать наркотик? – спросила сестра.

– Пусть лежит здесь по меньшей мере час. Смотри за ним. Если через пятнадцать минут он все еще не сможет говорить, позовешь меня. Мы ведь и в самом деле могли отключить его. Я не жукер, я не могу предусмотреть все.

Он вернулся в класс к мисс Памфри за пятнадцать минут до звонка. Он все еще не очень твердо держался на ногах.

– Ты хорошо себя чувствуешь, Эндрю? – спросила мисс Памфри.

Он кивнул.

– Тебе было плохо?

Он покачал головой.

– Выглядишь ты неважно.

– Я в порядке.

– Тебе лучше сесть, Эндрю.

Он двинулся к своему месту, но через пару шагов остановился. «Что такое? Что я вообще ищу?» Он никак не мог вспомнить.

– Твое место вон там, – подсказала мисс Памфри.

Он сел, но это было не совсем то, он искал что-то другое. Ладно, потом отыщется.

– Твой монитор, – прошептала девочка за его спиной.

Эндер пожал плечами.

– Его монитор, – шепнула она остальным.

Эндер поднял руку и ощупал шею. Там был пластырь. И больше ничего. Монитора нет. Теперь он такой, как все.

– Что, Энди, выперли тебя? – спросил мальчик, который сидел чуть впереди в соседнем ряду.

Он не мог вспомнить его имя. Питер? Нет, кто-то другой.

– Тише, мистер Стилсон, – сказала мисс Памфри.

Стилсон ухмыльнулся.

Мисс Памфри рассказывала об умножении. Эндер баловался со своим компом: рисовал контуры гористых островов, а затем приказывал компу выдать трехмерное изображение – во всех ракурсах. Учительница, наверное, заметит, что он совсем не слушает ее, но вряд ли станет его беспокоить. Он всегда знал ответ, даже в тех случаях, когда ей казалось, что он не слушает ее.

В углу компа появилось слово и, маршируя, двинулось по периметру экрана. Сначала оно было перевернуто и написано справа налево, но Эндер сумел прочесть его, прежде чем оно добралось до нижнего края экрана и встало как положено:

Третий.

Эндер улыбнулся. Это он придумал, как посылать сообщения с экрана на экран и заставлять их маршировать, и, когда его тайные враги прибегали к этому методу, чтобы в очередной раз обозвать его, тем самым в действительности они его хвалили. И вообще, он не виноват, что родился Третьим. Идея принадлежала правительству, это они дали официальное добро – иначе как бы Третий навроде Эндера попал в школу? А теперь еще и монитор сняли. Эксперимент с кодовым названием «Эндрю Виггин» провалился. Будь у них такая возможность, они отменили бы постановление, разрешившее ему появиться на свет. Никаких сомнений. Эксперимент провалился – сотрите файл.

Прозвенел звонок. Ребята выключали компы или лихорадочно допечатывали себе напоминания на следующий день. Кто-то по Сети переписывал задания в свои домашние компьютеры. Парочка крутилась у принтера, ожидая, когда машина отпечатает нечто крайне важное для них. Эндер протянул руки над маленькой детской клавиатурой у края компа и подумал: а каково это – иметь большие руки, как у взрослого? Они должны быть такими неуклюжими, с толстыми неловкими пальцами, с мясистыми ладонями. Конечно, у взрослых и клавиатура побольше, но разве могут их толстые пальцы провести настолько правильную линию, какая получалась у Эндера, – тонкую точную линию, спираль в семьдесят девять витков от центра до края компа, и чтобы ни один завиток не перекрывал другого! Да, ему было чем заняться, пока учительница нудила про свою арифметику. Арифметика! Валентина научила его арифметике, когда ему было три года.

– У тебя все в порядке, Эндрю?

– Да, мэм.

– Ты опоздаешь на автобус.

Эндер кивнул и встал. Все ребята уже ушли. Но его будут ждать те, плохие. У него на шее уже не было монитора, который видел все, что он видел, и слышал все, что слышал он. Теперь они могут говорить что хотят. Могут даже ударить его – их больше никто не увидит, а значит, никто не придет на помощь Эндеру. У монитора были свои преимущества, ему будет их не хватать.

Конечно, заводилой оказался Стилсон. Он был не крупнее большинства, но больше Эндера. И его окружали подпевалы. Он никогда не ходил один.

– Эй, Третий.

«Не отвечай. Тебе нечего сказать».

– Эй, Третий, мы к тебе обращаемся. Третий, подстилка жукеров, с тобой разговаривают!

«Не могу придумать ответа. Что бы я ни сказал, это разозлит их еще больше. Ничего не скажу».

– Эй, Третий, эй, сопля, тебя вышибли оттуда, да? Думал, ты лучше нас, но потерял свою маленькую птичку, а вместо этого получил пластырь на шею?

– Вы пропустите меня или нет? – спросил Эндер.

– Мы пропустим его или нет? А что, должны? – Они просто покатывались со смеху. – Да, конечно, мы тебя пропустим. Сначала мы пропустим твою руку, потом задницу, потом, наверное, колено.

– Потерял свою пташку, Третий, потерял свою милашку, Третий, – распевали остальные.

Стилсон толкнул Эндера пятерней, а потом кто-то сзади пихнул его навстречу Стилсону.

– Туда-сюда-обратно! – выкрикнул кто-то.

– Теннис.

– Пинг-понг.

Все это добром не кончится, понял Эндер, и лучше, если не повезет кому-нибудь другому. Поэтому, когда Стилсон протянул руку, чтобы снова его толкнуть, он попытался схватить противника. Но промахнулся.

– Ух ты! Ты что, хочешь драться со мной? Хочешь драться, Тройка несчастная?

Стоявшие сзади схватили Эндера за плечи и крепко сжали.

Эндеру было вовсе не до смеха, но он все же рассмеялся:

– Тебе нужно столько помощников, чтобы побить одного Третьего?

– Мы люди, а не Третьи, жабья рожа. У тебя не хватит силенок даже пукнуть по-настоящему.

Однако они отпустили его. В ту же минуту Эндер поднял ногу как можно выше и ударил что было силы. Он попал Стилсону прямо в грудь. Тот упал. Эндер даже растерялся, так как не рассчитывал сбить противника с ног одним ударом. Ему не пришло в голову, что тот не принимал драку всерьез и не был готов к настоящему отчаянному отпору.

На мгновение остальные расступились. Стилсон лежал не двигаясь, и его дружки, наверное, гадали, уж не умер ли он. А Эндер тем временем лихорадочно соображал, как предотвратить их месть. Они ведь снова встретят его завтра всей бандой.

«Я должен победить сейчас – раз и навсегда. Или придется драться с ними каждый день, и тогда мне не поздоровится».

Эндер в свои шесть лет уже знал неписаные законы ведения войны, знал, как должен вести себя мужчина. Нельзя бить беспомощного, лежащего на земле противника. Так поступают только звери.

Но все же он подошел к неподвижному врагу и ударил его снова, ногой под ребра. Стилсон застонал и откатился в сторону. Эндер снова подошел и снова ударил его ногой – в промежность. Теперь Стилсон не мог даже стонать, он свернулся клубком, слезы градом катились из глаз.

Эндер холодно оглядел остальных:

– Собираетесь напасть все разом? Вместе вы, наверное, здорово меня побьете. Но вы должны помнить, как я поступаю с людьми, которые пытаются сделать мне больно. После того как вы меня побьете, вам останется только гадать, как именно я доберусь до каждого из вас и что из этого выйдет. – Он пнул Стилсона в лицо. Кровь из носа веером брызнула на пол. – Это будет не так, – сказал он. – Это будет хуже.

Эндер повернулся и пошел прочь. Никто не преследовал его. Он свернул за угол, в коридор, ведущий к автобусной остановке, успев при этом услышать чей-то шепот за спиной:

– Черт, ты посмотри, он весь белый…

Затем Эндер уперся головой в стену коридора и плакал, пока не пришел автобус.

«Я совсем как Питер. Стоило забрать у меня монитор, и я стал совсем как Питер».

2. Питер

– Итак, все закончилось. Как его дела?

– Когда живешь в чьем-то теле несколько лет, привыкаешь к нему. А теперь я смотрю на его лицо и не понимаю, что происходит там, внутри. Я не умею распознавать его чувства по выражению лица, я привык ощущать их.

– Кончай, мы здесь не о психоанализе толкуем. Мы солдаты, а не экстрасенсы. Ты только что видел, как он вышиб дух из вожака этой шайки.

– Он действовал очень обстоятельно. Не просто побил его, он его разбил. Как Мэйзер Рэкхем в бою при…

– Знаю, знаю. То есть, по мнению комитета, он нам подходит.

– В основном. Надо еще посмотреть, как он будет разбираться со своим братом теперь, когда у него нет монитора.

– С братом? А ты не боишься того, что его брат может сделать с ним?

– Ты сам говорил, что в этом деле мы не имеем права рисковать.

– Я снова просмотрел несколько старых записей. Ничего не могу с собой поделать – мне нравится этот парень. Боюсь, мы изуродуем его.

– Конечно. Это и есть наша работа. Мы злые ведьмы. Заманиваем детишек пряниками, а потом суем гаденышей в печку.

– Эндер, даже не знаю, что и сказать… – прошептала Валентина, глядя на пластырь на его шее.

Эндер легко коснулся стены, и дверь бесшумно закрылась за его спиной.

– Ерунда. Я рад, что его больше нет.

– Чего нет? – Питер вышел в прихожую, дожевывая кусок хлеба с ореховым маслом.

Для Эндера Питер не был высоким, красивым десятилетним мальчиком, каким его видели взрослые, мальчиком с густыми темными спутанными волосами и лицом, которое могло бы принадлежать Александру Великому. Эндер смотрел на Питера только для того, чтобы вовремя заметить злобу или скуку – опасные настроения, которые почти всегда означали боль. Как только Питер увидел пластырь, в глазах его вспыхнул многозначительный яростный огонек.

Валентина тоже заметила это.

– Теперь он такой, как мы, – сказала она, пытаясь смягчить брата, прежде чем он ударит.

Но Питера уже было не остановить.

– Как мы? Он таскал эту коробку до шести лет. Когда у тебя забрали твою? В три. Я потерял свою, еще и пяти не исполнилось. А этот гаденыш почти добился своего! Мелкий жукер!

«Хорошо, Питер, хорошо, – подумал Эндер. – Выговорись. Лучше слова, чем кое-что другое».

– Ну, теперь-то твои ангелы-хранители не следят за тобой, – сказал Питер. – Теперь им неоткуда узнать, как ты себя чувствуешь, не больно ли тебе. Они не подслушают, что я говорю, не увидят, что я с тобой делаю. А? Как считаешь?

Эндер пожал плечами.

Вдруг Питер улыбнулся и хлопнул в ладоши, изображая хорошее настроение.

– А давай поиграем в жукеров и астронавтов, – предложил он.

– Где мама? – спросила Валентина.

– Ушла, – сообщил Питер. – Я за старшего.

– Пожалуй, я позову папу.

– Зови сколько влезет. Ты же знаешь, его никогда нет дома.

– Давай, – согласился Эндер. – Давай сыграем.

– Ты будешь жукером, – предупредил Питер.

– Дай ему хоть раз побыть астронавтом, – попросила Валентина.

– Не суй свою толстую рожу не в свои дела, дурища! – огрызнулся Питер. – А ты иди наверх и выбери оружие.

Это будет нехорошая игра. И Эндер догадывался, что выиграть ему не удастся. Дети частенько играли в эту игру в коридорах, причем большими компаниями, и жукеры никогда не побеждали. А еще порой игра становилась жестокой. Но здесь, в квартире, она будет жестокой с самого начала, а этот жукер не мог исчезнуть, испариться, как это делали настоящие жукеры в настоящих войнах. Ему оставалось только ждать, пока астронавт не закончит игру.

Питер открыл нижний ящик своего шкафа и вытащил маску жукера. Мама очень расстроилась, когда Питер купил ее. Но встрял папа: мол, оттого, что мы спрячем все маски жукеров и запретим детям стрелять из игрушечных лазерных ружей, война не прекратится. Лучше пусть тренируются, тогда, может, сумеют выжить, когда жукеры вернутся.

«Но сначала мне нужно выжить в этой игре, – подумал Эндер и надел маску, которая, будто огромная ладонь, обхватила его лицо. – Интересно, а что ощущают жукеры? Они ведь не носят маски, у них просто такие лица. Там, у себя дома, в своих мирах, они надевают нашу маску, чтобы поиграть? А как они называют нас? Слизняками, потому что по сравнению с ними мы такие мягкие, такие маслянистые?..»

– Ну, держись, слизняк! – выкрикнул Эндер.

Он едва видел Питера через дырки для глаз.

– Слизняк, значит? – улыбнулся Питер. – Что ж, жукер-крюкер, сейчас посмотрим, как я разобью твою рожу.

Эндер не видел атаки, только понял, что Питер скользнул куда-то в сторону. Маска лишала его периферийного обзора. А потом вдруг появилась боль – его резко ударили по голове сбоку. Он потерял равновесие и упал.

– Плохо видишь, да, жукер? – рассмеялся Питер.

Эндер начал стаскивать маску. Питер поставил ногу на его промежность.

– Не смей! – приказал он.

Эндер снова натянул маску и убрал руки.

Питер надавил. Боль пронзила Эндера насквозь, и он согнулся пополам.

– Лежи ровно, жукер. Проведем-ка мы над тобой вивисекцию. Наконец-то мы взяли одного из вас живым и теперь хотим узнать, как вы устроены.

– Питер, перестань, – попросил Эндер.

– «Питер, перестань…» Прекрасненько. Значит, вы, жукеры, умеете угадывать наши имена. Прикидываетесь милыми несчастными детишками, чтобы мы вас полюбили, пожалели. Но это не сработает. Я знаю, кто ты такой на самом деле. Из тебя пытались вырастить человека, Третий, но на самом деле ты жукер, и теперь это видно всем.

Он убрал ногу, шагнул вперед и наклонился над братом, уперся коленом ему в живот как раз под ребрами и начал давить всем телом, сильнее и сильнее. Эндеру стало трудно дышать.

– Я могу убить тебя, – прошептал Питер. – Буду давить и давить, пока ты не умрешь. А потом прикинусь, что ничего не знал, не понимал, больно ли тебе, ведь мы просто играли, и мне поверят, и все будет в порядке. А ты умрешь. Да, все выйдет просто замечательно.

Эндер не мог говорить: в легких почти не было воздуха. Питер вполне способен на такое. Сейчас он может шутить, но в следующую секунду перейдет от слов к делу.

– Я так и сделаю, – пообещал Питер. – Что бы ты там ни думал, я абсолютно серьезен. Тебя разрешили только потому, что я им понравился. Но я не подошел. А ты был лучше. Они думали, что ты лучше. Но мне не нужен младший брат, который лучше меня. Обойдемся без всяких там Третьих.

– Я все расскажу, – вмешалась Валентина.

– Никто тебе не поверит.

– Поверят.

– Тогда ты тоже, считай, мертва, моя милая младшая сестричка.

– О да, – усмехнулась Валентина. – Этому обязательно поверят. «Я никак не думал, что это убьет Эндрю. А когда он умер, никак не думал, что это убьет и Валентину тоже».

Давление уменьшилось.

– Хорошо. Не сегодня. Вы не всегда будете вместе. Тогда-то и случится несчастный случай.

– Врешь! – выкрикнула Валентина. – Ты не сделаешь ничего подобного!

– Не сделаю?

– И знаешь почему? – спросила она. – Ты мечтаешь со временем войти в правительство, хочешь, чтобы тебя туда избрали. Но что, если твои противники вызнают про твоих брата и сестру, которые погибли при подозрительных обстоятельствах, когда были совсем маленькими? А они это обязательно вызнают, потому что я написала письмо и оставила в городской библиотеке в своем секретном файле, который откроют в случае моей смерти.

– Дешевый блеф, – фыркнул Питер. – Не держи меня за дурака.

– Я умерла не естественной смертью, сказано там. Питер убил меня, и если он еще не убил Эндрю, то скоро это сделает. Этого недостаточно для судебного приговора, но вполне хватит для полного провала на выборах.

– Значит, теперь ты его монитор, – догадался Питер. – Что ж, хорошенько следи за ним – и днем и ночью. Никогда не оставляй одного.

– Мы с Эндером не дураки. Наши результаты не хуже твоих. А кое в чем даже лучше. Все мы невероятно одаренные чудо-детишки. Но ты не самый умный из нас, Питер, ты просто самый большой.

– О, я знаю. Но придет день, когда ты закрутишься в своих делах, забудешь обо всем – и он останется один. И ты вдруг вспомнишь, кинешься к нему, а он тут как тут, цел и невредим. В следующий раз ты уже не будешь так беспокоиться и прибежишь не так быстро. И каждый раз он будет жив и здоров. И тогда ты решишь, что я все забыл. Пройдут годы. А потом произойдет ужасный несчастный случай, и я найду его тело и буду горько рыдать над ним. Ты, конечно, вспомнишь этот наш разговор, Вэлли, но тут же тебе станет стыдно, ведь ты будешь уверена, что я изменился, что это и в самом деле несчастный случай и что будет очень жестоко напоминать мне слова, которые я сгоряча выпалил однажды в детской ссоре. Только все это будет правдой. Я сделаю это, и он умрет, и ты мне не помешаешь, ты ничего не сможешь сделать. Так что продолжай утешать себя, будто бы я просто самый большой из вас.

– Большего дерьма, чем ты, я и правда не видела, – поморщилась Валентина.

Питер вскочил на ноги и прыгнул на нее. Она увернулась. Эндер сорвал маску. Питер шлепнулся на свою кровать и захохотал. Громко, но с настоящим чувством, аж слезы брызнули из глаз.

– Ну, вы, ребята, какие же вы олухи, самые большие простаки на этой планете!

– Сейчас он скажет, что просто пошутил, – пожала плечами Валентина.

– Это не шутка – игра! Я могу заставить вас, ребята, поверить во что угодно. Могу управлять вами, как марионетками. – Голосом сказочного чудовища он прорычал: – Я убью вас, порублю на мелкие кусочки и закопаю в мусорной яме! – Он снова засмеялся. – Самые большие простаки во всей Солнечной системе.

Эндер стоял, смотрел, как он смеется, и думал о Стилсоне, о том чувстве, которое сам испытывал, когда нога врезалась в его тело. Вот кого следовало так отделать. Вот кто действительно этого заслужил.

– Нет, Эндер, – прошептала Валентина, как будто прочитав его мысли.

Питер вдруг перекатился на бок, слетел с кровати и встал в стойку.

– О да, Эндер, – пропел он. – В любое время, Эндер.

Эндер поднял правую ногу, снял ботинок, перевернул его:

– Посмотри сюда, на носок. Это кровь, Питер.

– Ох-ох! Я сейчас умру, мне конец. Эндер раздавил гусеницу и теперь собирается раздавить меня.

Ничто не могло его пронять. Питер был убийцей в душе, и никто не знал об этом, кроме Валентины и Эндера.

Мать вернулась домой и вместе с Эндером оплакала потерю монитора. Отец, вернувшись домой, весь вечер радовался: ну надо же какой прекрасный сюрприз, у них такие замечательные дети, что правительство разрешило им иметь аж троих сразу, – и более того, все останутся в семье, никого не заберут, даже Третьего… Эндер с трудом сдерживался, чтобы не заорать на него: «Да, я знаю, что я Третий, знаю, и, если хотите, я уйду, чтобы вам не было так неловко перед всеми, пожалуйста, простите, что я лишился монитора, что теперь у вас трое детей и нет очевидного объяснения, – вам ведь так неудобно, простите, простите, простите…»

Он лежал на кровати и смотрел вверх, в темноту. Он слышал, как на матрасе над ним беспокойно ворочается Питер. Потом Питер соскользнул со своего второго этажа и вышел из комнаты. Эндер уловил журчащий звук сливаемой воды, потом силуэт Питера появился в дверном проеме.

«Он думает, что я сплю. Хочет убить меня».

Питер подошел к кровати и, конечно, не полез по лестнице к себе наверх. Вместо этого он сделал еще шаг и остановился около Эндера.

Но он вовсе не потянулся за подушкой, чтобы задушить брата. И никакого оружия у него не было.

– Эндер, ты извини меня, пожалуйста, – прошептал он. – Я знаю, каково это, пожалуйста, прости, я твой брат, и я люблю тебя.

Много позже ровное дыхание Питера сообщило о том, что он наконец заснул. Тогда Эндер сорвал с шеи пластырь. И – во второй раз за сегодня – заплакал.

Орсон Скотт Кард рассказывает об игре Эндера в редком интервью.

Терри Маньер

В «Игра Эндера », романе Орсона Скотта Карда, удостоенном премии «Небула» в 1985 году, 6-летнего мальчика забирают из его семьи на Земле в орбитальную военную академию, чтобы превратить в солдат надвигающейся внеземной войны. Для Эндера, гения-неудачника среди самых страшных подростков-вундеркиндов в мире, выживание других кадетов само по себе является жестоким делом — от нанесения увечий сокурсникам в душе до организации сражений в невесомости.

В этом месяце классическая книга выходит на большой экран после десятилетий чистилища разработчиков, в том числе по меньшей мере полдюжины отклоненных сценариев и перехода прав на студию. Ворнер Браззерс.’ истек срок действия прав. OddLot Entertainment вмешалась и стала партнером Summit (подразделение Lionsgate) для производства фильма. Режиссер фильма « Люди Икс: Начало: Росомаха » Гэвин Худ был выбран сценаристом и режиссером. Аса Баттерфилд ( Хьюго ) был выбран на роль Эндера, а Харрисон Форд — на роль полковника Граффа. Но тогда Игра Эндера снова споткнулась: прошлым летом активисты призвали бойкотировать фильм, возмущенные нетерпимыми взглядами Карда на гомосексуальность. (Кард уже много лет ведет кампанию против однополых браков. )

Будучи мормоном на протяжении всей своей жизни и гиперболизированным политическим обозревателем, Кард пишет религиозно-политические эссе, которые временами предполагают такие вещи, как, скажем, свержение правительства США. Тем не менее, как это ни парадоксально, то, что мы получили от него в «Игре Эндера », было глубоко гуманистической историей об опасностях войны и предрассудков, рассказом настолько трогательным, что мы перелистывали страницы книги, пока они не выпадали. WIRED собрал редкую аудиторию с автором, которому сейчас 62 года (и он написал столько же романов и оправился от инсульта в 2011 году), чтобы поговорить о саге, стоящей за фильмом, которая также, надеюсь, выйдет за рамки его политики.

WIRED: Почему из всей вашей работы за последние три десятилетия Эндер так хорошо выдержал?

Орсон Скотт Кард: Если бы я знал, я бы сделал это снова. Я не знаю, но у меня есть некоторые идеи.

Что работает с Игра Эндера , так это создание сообщества Эндера. Есть разрозненная группа детей, которые могут быть соперниками, и он может связать их вместе своим личным служением им, своей лояльностью, своим доверием. Они знают, что он никогда не растратит их попусту, что он не использует их для своей выгоды.

Я, конечно же, не осознавал этого, когда писал ему — я не очень люблю последователей и не очень хорошо играю в команде — и все же я создал такого парня, за которым I последует.

Сколько сценариев вы написали до того, как это подхватил Голливуд?

Начиная с самого начала, начиная заново с совершенно новой концепцией, я делал это примерно шесть раз. Так что поверьте мне, я устал от Игры Эндера больше, чем кто-либо.

Что было в этом сложного?

Как написано, Игра Эндера непригодна для адаптации. Действие книги происходит полностью в голове Эндера. Если вы не знаете, о чем думает Эндер, то он просто невероятно жестокий ребенок и не очень интересный. Вы должны найти способы выразить то, что он думает. Но он не может быть человеком, который объясняет себя другим людям. Это ослабило бы его.

Самые популярные

Со всеми моими сценариями, если бы вы читали «Игру Эндера », вы бы сказали: «Вау, он справился». Но если бы вы не читали книгу, то вы бы и понятия не имели, из-за чего весь этот шум.

Наконец-то я написал сценарий, который сработал для людей, которые никогда не читали книгу, и это был подход к фильму о приятелях: персонаж Бина, друга и помощника Эндера, выдвинулся на передний план и сделал его фоном для тех, кто Эндер может разговаривайте на равных. Это было доказательством концепции.

Сценарист и режиссер Гэвин Худ, однако, выбрал Петру (одноклассницу, которая становится одним из лейтенантов Эндера) в качестве главного персонажа. Это были его решения.

Почему вы были так непреклонны, чтобы Эндера играл настоящий ребенок, а не подросток?

Если он старше, то у него уже наступило половое созревание, поэтому было бы заманчиво попытаться заинтересовать его любовью. Но это не та версия, которая используется, за что я глубоко благодарен. Возможно, люди в Lionsgate поняли, что превращение этого фильма в романтический фильм для подростков действительно убьет историю.

И все же у них остался ребенок постарше, а не 6-летний, верно?

Ну, то, что эти дети должны были делать — летать по проводам — чтобы уложиться в бюджет, им приходилось работать со старшими детьми. Так что, несмотря на то, что есть вещи, которые я хотел бы изменить абстрактно, учитывая реалии Голливуда, я не мог бы быть счастливее.

Как им удалось снять культовые, всенаправленные боевые сцены?

Это было дикое сочетание проволоки и компьютерной графики. Он следует правилам физики, хотя вначале возникла небольшая проблема: люди, занимающиеся компьютерной графикой, не понимали, что в невесомости, когда сталкиваются два объекта, не бывает скользящего удара. По крайней мере, один из объектов войдет в вращение. Это все исправлено.

Были ли другие проблемы с комнатой сражений?

Их было двое. Во-первых, на экране перемещается множество людей. Это проблема квиддича: игры были великолепны на бумаге, но ужасны, когда вы их смотрите.

Во-вторых, в компьютерной графике есть проблема, о которой люди хорошо знают: ходьба никогда не выглядит реальной. Ее еще никому не удалось решить, а значит, все удары о стены, например, выглядят фальшиво, фальшиво, фальшиво. Это невозможно сделать с помощью компьютерной графики, и все же мы не могли взяться за это и снимать в космосе. Так как же с этим смириться?

Ну, они пригласили артистов Cirque du Soleil, превосходных спортсменов и танцоров, и они заставили их учить детей, как делать работу с проволокой, с помощью очень искусно спроектированной рамы, которая позволяла им свободно двигаться во всех направлениях. Дети страдали. Навыки, которые они должны были приобрести, чтобы играть эти роли, и корпоративный дух были действительно аналогичны Боевой школе.

Гибсон не думал о сотовых телефонах, когда писал Neuromancer . Что вы оглядываетесь на 1985 роман и качаем головой?

Самое популярное

Самое очевидное, что я ошибся, это то, что в первоначальном черновике Игра Эндера не было шаттла несчастный случай в истории шаттловой программы. Ну, это было правдой, когда я это писал. Одна из самых тривиальных вещей, связанных со взрывом Challenger , заключалась в том, что мне пришлось пойти и пересмотреть это утверждение в романе.

Люди очень благодарны мне за то, что я предсказал появление Интернета. Если вы посмотрите на первую дату авторского права, то я ничего не предсказывал. Однако я предсказывал, что как только Интернет станет общедоступным, сети станут политически важными. Потребовалось некоторое время, прежде чем они были, но это я понял правильно.

Фотофест

Вы получили много критики в Интернете за ваши личные и политические взгляды на однополые браки. Как вы относитесь к обратной реакции?

Я надеюсь, что люди поймут, что они не получают истинного представления обо мне из этих комментариев, и уж точно не имеют ничего общего с Игрой Эндера , которая была написана давно и не имеет никакого отношения к свадьба геев. Я просто доверяю зрителям самим решать, что это за фильм, а не тому, что другие люди говорят обо мне.

Но вы должны сообщить, что вокруг ваших взглядов возникли разногласия…

Я сделал официальное заявление. Это действительно все, что я могу сказать об этом.

Большая часть вашей работы вызывает раздражение у мормонов, но тот факт, что вы мормон, вызывает раздражение у многих других людей. Каково это быть посередине?

В некотором смысле быть мормоном готовит вас к работе с научной фантастикой, потому что мы живем одновременно в двух очень разных культурах. В результате мы все знаем, каково это быть чужаками в чужой стране. Это не просто совпадение, что есть так много эффективных мормонских писателей-фантастов. Мы не рассматриваем быть инопланетянином как инопланетный опыт. Но это также означает, что мы не удивляемся, когда люди не понимают, что мы говорим или о чем думаем. Нас легко неправильно понять. Я понимаю, это. Так что, знаете, меня это не расстраивает.

Как жизнь после инсульта?

Если у вас будет инсульт, сделайте то, что было у меня. Упражнения стали тяжелее; Я немного наклоняюсь влево. Если бы этот удар был смертельным, я бы оставил жену выплачивать довольно большие авансы за книги, поэтому я работаю над существующими контрактами так быстро, как только могу. Если еще один утащит меня, я не собираюсь оставлять свою семью в долгах. Это очень практичная вещь. А потом «Вау, я сейчас умру». Но это, собственно, я и пережил, когда один из наших пятерых детей умер при рождении в 1997 лет, а потом еще раз, когда наш 17-летний сын умер от ДЦП в 2000 году. Мы уже столкнулись с тем, что люди, которых мы любили, могут умереть. Это был действительно мой тревожный звонок.

Это ужасный переход к моему следующему вопросу…

Отлично.

… но после того, как выйдет фильм — на его создание ушло 28 лет — Игра Эндера наконец закончилась для вас?

Нет, у меня все еще есть продолжение, над которым я работаю. С точки зрения фильма, Игра Эндера на самом деле является началом, а не концом. Никто не прикоснется ни к чему другому моему, пока не увидит, как Игра Эндера . Если фильм не станет абсолютно провальным, чего я не ожидаю, тогда шлюзы могут открыться. У меня есть, наверное, дюжина книг, которые намного, гораздо лучше воспроизводимы на пленке, чем «Игра Эндера ».

Но знаете ли, случится это или нет, моя карьера описана в книгах. Там у меня неограниченный бюджет на спецэффекты. И я могу снимать как хочу.

Еще из этого выпуска

— ### Следующий Стив Джобс

Все данные, которые вы можете съесть
The Boston Bomb Squad

Темы Книга и Gamicsender Gamemagazine-21.11.moviessci-Fiunderwire

больше из игры Ender

(Ender Quintet Series #1) By Orson Scott Card, Cardbback

9 20000 Ender (Ender Quintet Series #1) By Orson Scott Card, Cardbback 9000 4000 (Ender Quintet Series #1) By Orson Scott Card, Lapebback

9000.

9000. 9000. 9000. )

ТРЕТИЙ

«Я смотрел его глазами, я слушал его ушами, и я говорю вам, что это он. Или, по крайней мере, настолько близко, насколько мы собираемся подобраться.»

«Вот что ты сказал о брате.»

«Проверка брата невозможна. По другим причинам. Ничего общего с его способностями.»

«То же самое и с сестрой. И насчет него есть сомнения. Он слишком податлив. Слишком готов погрузиться в чужую волю.»

«Нет, если другой человек — его враг.»

«И что нам делать? Постоянно окружать его врагами?»

«Если придется.»

«Я думал, ты сказал, что тебе нравится этот парень.»

«Если педерасты доберутся до него, я буду похож на его любимого дядю.»

«Хорошо. В конце концов, мы спасаем мир. Возьми его.»

Женщина-наблюдатель очень мило улыбнулась, взъерошила ему волосы и сказала: «Эндрю, я полагаю, тебе уже совершенно надоел этот ужасный монитор. Что ж, у меня для тебя хорошие новости. сегодня. Мы собираемся удалить его прямо сейчас, и это не будет больно.

Эндер кивнул. Это была ложь, конечно, что это не повредит. Но так как взрослые всегда говорили это, когда было будет больно, он мог рассчитывать на это заявление как на точное предсказание будущего. Иногда ложь была более надежной, чем правда.

«Так что, Эндрю, если ты просто подойдешь сюда, просто сядь вот здесь, на смотровом столе. Доктор скоро придет к тебе.»

Монитор пропал. Эндер попытался представить, как у него на шее пропало маленькое устройство. Я перевернусь на спину в постели, и она не будет давить там. Я не буду чувствовать покалывания и тепла, когда принимаю душ.

И Питер больше не будет меня ненавидеть. Я приду домой и покажу ему, что монитора нет, и он увидит, что я тоже не успел. Что теперь я буду обычным ребенком, как он. Тогда это будет не так уж плохо. Он простит мне, что у меня был свой монитор на целый год дольше, чем у него. Мы будем

Наверное, не друзья. Нет, Питер был слишком опасен. Питер так разозлился. Братья однако. Не враги, не друзья, а братья, способные жить в одном доме. Он не будет ненавидеть меня, он просто оставит меня в покое. А когда он захочет поиграть в педерастов и космонавтов, может, мне не придется играть, может, я просто пойду книжку почитать.

Но Эндер знал, даже когда думал об этом, что Питер не оставит его в покое. Что-то было в глазах Питера, когда он был в безумном настроении, и всякий раз, когда Эндер видел этот взгляд, этот блеск, он знал, что единственное, что Питер , а не сделает, это оставит его в покое. Я занимаюсь игрой на фортепиано, Эндер. Приходите перевернуть страницы для меня. О, мальчик-наблюдатель слишком занят, чтобы помочь своему брату? Он слишком умен? Придется убить нескольких педерастов, астронавт? Нет, нет, мне не нужна ваша помощь. Я могу сделать это сам, ты маленький ублюдок, ты маленький Третий.

«Это не займет много времени, Эндрю», сказал доктор.

Эндер кивнул.

«Он предназначен для удаления. Без заражения, без повреждений. Но будет щекотка, и некоторые люди говорят, что у них есть ощущение, что чего-то не хватает . Вы будете продолжать искать что-то, что-то, что вы искали но вы не можете найти его, и вы не можете вспомнить, что это было. Так что я вам скажу. Это тот монитор, который вы ищете, и его там нет. Через несколько дней это чувство пройдет. проходить.»

Доктор что-то крутил Эндеру на затылке. Внезапно боль пронзила его, как игла, от шеи до паха. Эндер почувствовал, как у него свело спину, и его тело яростно выгнулось назад; его голова ударилась о кровать. Он чувствовал, как его ноги бьются, а руки сжимали друг друга, сжимая друг друга так сильно, что выгнулись.

«Диди!» — закричал доктор. «Ты мне нужен!» Медсестра вбежала, ахнула. «Надо расслабить эти мышцы. Дай мне это сейчас же! Чего ты ждешь!»

Что-то перешло в другие руки; Эндер не мог видеть. Он качнулся в сторону и упал со стола для осмотра. «Поймай его!» — воскликнула медсестра.

«Просто держите его крепко»

«Держите его, доктор, он слишком силен для меня»

«Не все! Вы остановите его сердце»

Эндер почувствовал, как ему в спину вонзилась игла прямо над воротом его рубашки. Он обжигал, но везде, где в нем распространялся огонь, его мышцы постепенно разжимались. Теперь он мог плакать от страха и боли.

«Ты в порядке, Эндрю?» — спросила медсестра.

Андрей не мог вспомнить, как говорить. Они подняли его на стол. Они проверили его пульс, сделали другие вещи; он не все понял.

Доктор дрожал; его голос дрожал, когда он говорил. «Они оставляют эти вещи детям на три года, чего они ожидают? Мы могли бы его выключить, ты понимаешь? Мы могли бы отключить его мозг навсегда».

«Когда действие препарата прекращается?» — спросила медсестра.

«Подержите его здесь хотя бы час. Понаблюдайте за ним. Если он не заговорит через пятнадцать минут, позвоните мне. Я мог бы отключить его навсегда. У меня мозги жука».

Он вернулся в класс мисс Памфри всего за пятнадцать минут до последнего звонка. Он все еще немного шатался на ногах.

«Ты в порядке, Эндрю?» — спросила мисс Памфри.

Он кивнул.

«Вы были больны?»

Он покачал головой.

«Ты плохо выглядишь.»

«Я в порядке.»

«Садись, Эндрю.»

Он направился к своему месту, но остановился. Теперь, что я искал? Я не могу понять, что я искал.

«Ваше место вон там», сказала мисс Памфри.

Он сел, но ему нужно было что-то еще, что-то, что он потерял. Я найду его позже.

«Ваш монитор», прошептала девушка позади него.

Эндрю пожал плечами.

«Его монитор», — прошептала она остальным.

Эндрю потянулся и ощупал свою шею. Был бинт. Это прошло. Теперь он был таким же, как все.

«Смылся, Энди?» — спросил мальчик, сидевший через проход позади него. Не мог придумать его имя. Питер. Нет, это был кто-то другой.

«Тихо, мистер Стилсон», сказала мисс Памфри. Стилсон ухмыльнулся.

Мисс Памфри говорила об умножении. Эндер что-то рисовал на своем столе, рисуя контурные карты гористых островов, а затем велел своему столу отобразить их в трех измерениях со всех сторон. Учительница, конечно, знала бы, что он невнимателен, но не стала бы его беспокоить. Он всегда знал ответ, даже когда она думала, что он не обращает внимания.

В углу его стола появилось слово и начало маршировать по периметру стола. Сначала он был перевернут и задом наперёд, но Эндер понял, что он сказал, задолго до того, как он достиг дна стола и перевернулся.

ТРЕТИЙ

Эндер улыбнулся. Он был тем, кто придумал, как отправлять сообщения и заставлять их маршировать — даже несмотря на то, что его тайный враг обзывал его, метод доставки хвалил его. это не его вина, что он был Третьим. Это была идея правительства, именно оно санкционировало ее — как иначе Третий, как Эндер, мог попасть в школу? А теперь и монитора не стало. Эксперимент под названием «Эндрю Виггин» не удался. Если бы они могли, он был уверен, что они бы аннулировали отказы, которые вообще позволили ему родиться. Не сработало, так что сотрите эксперимент.

Прозвенел звонок. Все подписывали свои столы или торопливо печатали себе напоминания. Некоторые сбрасывали уроки или данные на свои домашние компьютеры. Несколько человек собрались у принтеров, пока распечатывалось то, что они хотели показать. Эндер раскинул руки над детской клавиатурой у края стола и подумал, каково это, иметь руки такого же размера, как у взрослого. Должно быть, они кажутся такими большими и неуклюжими, с толстыми короткими пальцами и мясистыми ладонями. Конечно, у них были большие клавиатуры, но как их толстые пальцы могли провести тонкую линию, как это делал Эндер, тонкую линию, настолько точную, что он мог сделать 79 оборотов по спирали от центра к краю стола без линии, когда-либо соприкасающиеся или перекрывающиеся. Ему было чем заняться, пока учитель бубнил об арифметике. Арифметика! Валентин научил его арифметике, когда ему было три года.

«Ты в порядке, Эндрю?»

«Да, мэм.»

«Вы опоздаете на автобус.»

Эндер кивнул и встал. Остальные дети исчезли. Однако они будут ждать, плохие. Его монитор не сидел у него на шее, слушая то, что он слышал, и видя то, что видел. Они могли говорить то, что им нравилось. Теперь они могут даже ударить его — их больше никто не увидит, а значит, никто не придет на помощь Эндеру. У монитора были преимущества, и он их упускал.

Конечно, это был Стилсон. Он не был крупнее большинства других детей, но он был крупнее Эндера. И с ним были другие. Он всегда так делал.

«Эй, третий».

Не отвечайте. Нечего сказать.

«Эй, Третий, мы с тобой разговариваем, Третий, эй, педераст, мы с тобой разговариваем.»

Не могу придумать, что ответить. Что бы я ни сказал, все будет только хуже. Так что ничего не скажешь.

«Эй, Третий, эй, какашка, ты завалил, а? Думал, что ты лучше нас, но ты потерял свою птичку, Третью, тебе на шею наложили пластырь.»

«Вы меня пропустите?» — спросил Эндер.

«Мы его пропустим? Пропустим?» Все рассмеялись. «Конечно, мы пропустим тебя. Сначала мы пропустим твою руку, потом задницу, а потом, может быть, кусок твоего колена».

Остальные вмешались. «Потерял свою птичку, Третий. Потерял свою птичку, Третий».

Стилсон начал толкать его одной рукой; кто-то позади него подтолкнул его к Стилсону.

«Качели, марджори доу», — сказал кто-то.

«Теннис!»

«Пинг-понг!»

У этого не будет счастливого конца. Поэтому Эндер решил, что лучше ему не быть самым несчастным в конце. В следующий раз, когда Стилсон вытянул руку, чтобы толкнуть его, Эндер схватил ее. Он скучал.

«О, ты будешь драться со мной, а? Собираешься драться со мной, Третий?»

Люди позади Эндера схватили его, чтобы удержать.

Эндеру не хотелось смеяться, но он рассмеялся. «Ты имеешь в виду, что для сражения с Третьим требуется так много из вас?»

«Мы человек, , а не третьих, какашка. Ты такой же сильный, как пердун!»

Но его отпустили. И как только они это сделали, Эндер ударил высоко и сильно, попав Стилсону прямо в грудь. Он упал. Это застало Эндера врасплох — он и не подумал свалить Стилсона на землю одним ударом. Ему и в голову не приходило, что Стилсон не относился к такому бою серьезно, что он не был готов к действительно отчаянному удару.

На мгновение остальные отступили, а Стилсон лежал неподвижно. Все думали, умер ли он. Однако Эндер пытался придумать способ предотвратить месть. Чтобы завтра не взяли его в стаю. Я должен победить сейчас и навсегда, или я буду бороться с этим каждый день, и это будет становиться все хуже и хуже.

Эндер знал негласные правила мужского ведения войны, хотя ему было всего шесть лет. Запрещалось наносить удары беспомощно лежащему на земле противнику; это может сделать только животное.

Итак, Эндер подошел к лежащему на спине Стилсону и снова яростно ударил его ногой по ребрам. Стилсон застонал и откатился от него. Эндер обошел его и снова пнул в промежность. Стилсон не мог издать ни звука; он только согнулся пополам, и слезы хлынули из его глаз.

Затем Эндер холодно посмотрел на остальных. «Возможно, у тебя есть какая-то идея напасть на меня. Ты, вероятно, мог бы изрядно меня избить. Но просто вспомни, что я делаю с людьми, которые пытаются причинить мне боль.